Вене у Альбана Берга. Что касается трупа, то он, судя по всему, был
женского пола.
Факсимиле отцовского письма И.Л. Кушнеровой от 19.09.1949 г.
Письмо второе (28 сентября 49 г.)
«Только лишь вчера окончил писать партитуру <«Приветственной
кантаты»> – 138 страниц – и начал репетиции с певцами. Устал от
писания и чрезмерной кондовости.
1 октября буду проигрывать на Секретариате.
Случилась неприятность. В журнале «С<оветская> М<узыка>» № 8
появилась статья Апостолова, в которой центральное место уделено
моей <Алтайской> сюите. Нет сомнений, что сюита теперь сыграна
не будет, а договор будет расторгнут. Итак, судьба моя на этот год
зависит от кантаты».
Письмо третье (13 октября 49 г.)
«Наконец состоялись мои прослушивания, и я кое-как начинаю
дышать. Первое было на Секретариате – прошло благополучно.
Второе – в комитете∗ – прошло плохо. Было сказано что-то насчет
бояр, князей и палки, а адресат по их мнению – не при чем. Третье,
решительное, было в Радиокомитете. Присутствовали из всех трех
учреждений. Обсуждение длилось около двух часов и отличалось
большим количеством метаморфоз во взглядах на предмет
обсуждения в зависимости от положения предыдущего оратора на
иерархической лестнице. Мощная защита была со стороны Чулаки и
Баласаняна. Было решено, что кантата есть нечто единственное в
своем роде, и предложено немедленно переменить текст. Некто
Гринберг занимается сейчас подыскиванием невольника чести,
способного создать достойные кантаты стихи. В течение полутора
В Комитете по делам искусств.
месяцев я сидел за столом и писал партитуры, сначала кантату, а
потом инструментовал для кино и сейчас совершенно обессилел».
Письмо четвертое (24 октября 49 г.)
«Мои дела таковы: кантата после многочисленных обсуждений
наконец принята. Написан новый текст поэтом Островым. Этот
текст значительно хуже прежнего, но комиссия нашла его
отличным».
Письмо пятое (28 октября 49 г.)
«В последний месяц я совсем отбился от собственных рук –
прослушивания, эпопея с поэтом (кстати, стихи его оказались не
намного хуже прежних) и вся прочая суета в корне перековали мой
душевный уклад. Не без ужаса заметил я, что становлюсь суетным, и
в случае успеха кантаты (весьма сомнительного) преуспею и в
суетности. Очевидно, ничто мне сейчас так не требуется, как
только полный неуспех, и лишь этой ценой я смог бы сохранить в
себе то, что составляет и оправдывает смысл моего пребывания»
[курсив мой – А.Л.].
Письмо шестое (10 ноября 49 г.)
«Завтра, вероятно, я смогу получить оркестровые партии. Когда я,
наконец, овладею своей партитурой, я смогу встретиться с Гауком и
поиграть ему. Тогда и выяснится, будет ли он дирижировать. Дело
осложняется весьма некрасивым поведением Горчакова, который
заявляет вовсеуслышание, что я обещал ему кантату, чего я никогда
не делал, но на что Горчаков меня неоднократно грубо
провоцировал».
Письмо седьмое (14 ноября 49 г.)
«Завтра в одиннадцать часов состоится встреча с Гауком и решится,
надеюсь, вопрос с дирижером. Партии я получил и уже половину
откорректировал. Пальто мне сшили. Шубу Мусе не купили. Погода
плохая. Водку не пью. С девицами не общаюсь. Настроение
скверное».
Письмо восьмое (19 ноября 49 г.)
(Отрывок из этого письма я уже приводил в основном тексте. – А.Л.)
Письмо девятое (24 ноября 49 г.)
«Вчера и сегодня были сводные репетиции хора, на которых я
присутствовал. Звучит хор изрядно. Первая оркестровая репетиция
должна состояться 28 <ноября>. Солистов, певцов своей печали, я
еще в глаза не видел. Вся эта координация мне дается с трудом,
вернее, совсем не дается. Слишком много координируемых
элементов вокруг оси координат».
Письмо десятое (2 декабря 49 г.)
«Итак, кантата сыграна. Причем сыграна предельно скверно.
Сплошное фортиссимо, неверные темпы и фальшь. Сыграна послед-
ним номером по требованию Гаука, хотя в программе шла первым
номером. Так что получилось: после танцев – торжественная часть.
Тем не менее, мне пришлось галантно раскланяться с публикой и
оркестром и даже пожать руки своим могильщикам во главе с
Гауком».
Письмо одиннадцатое (13 декабря 49 г.)
«Итак, испытания кончились. Все случилось примерно так, как я