“В апреле прошлого года мы вместе с моим мужем Будимиром жили в селе Тремушняк, где у нас был свой магазин. Обстановка в глинском уезде была довольно спокойной вплоть до 25 июня прошлого года, т. е. пока усташи не пришли в Глину и глинский уезд. Тогда начались преследования и аресты сербов. Многих сербов из сел глинского уезда уводили из собственных домов в Босански-Грабовац, где все они были убиты, кроме немногих, которым в последнюю минуту удалось бежать. Среди них был и мой муж Будимир, который прямо перед расстрелом бежал из строя, но при побеге был ранен в ногу. После случившегося мы с мужем ушли из Тремушняка к матери мужа в Кралевчане, а оттуда он, после того как зажила нога, уехал в Белград.
Хочу отметить, что усташи наш магазин в Тремушняке после разграбили, и нам не оставалось ничего другого, как укрыться в селе Кралевчане, которое тогда не тронули.
Эти преследования были причиной того, что большое число сербов, крестьян, было вынуждено уйти в лес, чтобы спасти свою жизнь, тогда как усташи разместились почти во всех селах с целью не допустить контакта между оставшимися в селе и бежавшими в лес, а также оказания помощи тем, кто находится в лесу. В это время усташи занимались грабежами, отбирая у народа продукты, одежду и скот.
В июле прошлого года группа пьяных усташей неожиданно напала на соседние села: Беговиче, Мачково-Село и Миочиновиче, вначале обстреливая каждое село, а потом поджигая дома, которые попадались им на пути. При этом некоторые люди из названных сел оказали сопротивление, так что один усташ погиб, а второй был тяжело ранен, а затем от полученных ран умер. Они погибли от руки Стояна Клаича из Тремушняка, который лично убил этих двоих усташей. После этого те три села уничтожены и сожжены дотла. И всех, кого усташи застали в селах, они убили, а это были женщины и дети, тогда как почти всем мужчинам удалось бежать в лес. Убитых женщин и детей бросили в дома, а дома потом подожгли. Зерно и скот из этих сел усташи забрали.
После этого случая наступило затишье, которое продолжалось до октября. Не помню точно, какого числа, но было начало октября, когда неожиданно усташи и хорватские войска с десятью танками ворвались в села глинского уезда как будто для того, чтобы очистить лес. Однако они с танков и из пулеметов стреляли без всякого результата по лесу, явно опасаясь заходить глубже в лес, а на обратном пути прошли через села Додоше, Шушняр и Велики-Грабовац, поджигая дома и убивая всех подряд. В селе Додоше при этом погибло 20 мужчин, женщин и детей; в селе Бунчиче — около 70-ти; в селе Шушняр — около ста. Сколько человек погибло тогда в Бански-Грабоваце, я не знаю. Усташи не только убивали, но жестоко истязали и мучили людей. Так, в селе Шушняр схватили 25 детей, связали им руки за спиной проволокой и положили их у сеновала так, чтобы ноги были внутри помещения, а туловище — снаружи, потом сеновал подожгли — и ноги у детей обгорели до колена. Наполовину обгоревших детей затем бросили на дорогу, и дети скончались в страшнейших муках.
Обычно усташи практиковали следующее: старых людей запирали в домах и потом дома поджигали, а женщин и детей убивали, т. е. закалывали штыками, причем сначала — детей, потом — женщин.
В селе Бунчиче на глазах у Драгана Бунчича закололи троих его детей, младше пяти лет, а потом его жену, которая вынуждена была смотреть, как умирают и страдают ее дети. Отец в это время прятался в сене. Потом усташи подожгли дом и все постройки. Бунчичу после этого не оставалось ничего другого, как уйти в лес. В тот же раз в этом селе закололи одну женщину вместе с младенцем всего через два часа после родов, как и женщину вместе с трехмесячным ребенком.
В селе Грабовац одной женщине разрезали груди и в раны продели руки и связали на спине, а затем бросили ее в огонь и после этого наполовину сгоревшую оставили мучиться, пока она не умерла. В том же селе в одном из домов найдено двое детей, убитых вместе с матерью, тогда как двое других детей спрятались в круглой печи во дворе. Этих детей заметили после ухода усташей хорватские солдаты и спасли.
Подобным случаям не было числа. В течение всего этого времени усташи грабили по селам, резали скот и птицу и разбрасывали ненужные им вещи.
В ноябре усташи напали на село Влахович, но тут встретили отпор, и в сражении между усташами и четниками погибло 18 усташей. После этого усташи подожгли село, но людей убили немного, поскольку четники дали серьезный отпор.
Кстати замечу, что из села Влахович еще в июне было угнано около девяноста человек в Бански-Грабовац, и все эти люди там убиты. Это село, как и село Драготина, раньше других пострадало в глинском уезде. Сербы-крестьяне, оставшиеся в живых, и сейчас находятся в лесах или в горных селах в домах, которые еще уцелели.
29 января с. г. сожжены дотла села Горня и Доня-Пастуша, община Ябуковац, и село Комоговина в костай-ничском уезде, а также село Йошевица, община Ябуковац. Кроме как в селе Комоговина, в других названных селах мужчины не пострадали, так как вовремя ушли в лес, но погибло много женщин и детей. Я знаю, что в Йошевице закололи семерых детей и трупы этих детей, уложенные кругом, оставили перед церковью.
В Комоговину усташи ворвались неожиданно, поэтому здесь погибло, кроме женщин и детей, много мужчин.
2 февраля 1942 года, когда через Кралевчане проходили хорватские войска, возвращаясь из Босански-Нови, солдаты и усташи грозили, что ни один серб не останется в живых. Они злились и говорили, что должны отомстить за кровь своих братьев, погибших в боях при Бос. — Нови, где возле села Равница 31 декабря прошлого года погибла целая усташская сотня, никто не уцелел.
Отмечу также, что сербское село Марковичи, община Ябуковац, в котором около восьмидесяти домов, полностью уничтожено, и никто из этого села не остался в живых. Люди дали себя обмануть, поверив, что будут в безопасности, если перейдут в католическую веру. Поэтому они остались в своих домах и поплатились за доверчивость головой.
Сейчас в лесах рядом с сербами находится большое число хорватов, которые участвуют вместе с сербами в борьбе против усташей. Так, между ними находится д-р Херлингер из Сисака; Туркулин, налоговый чиновник из Петрини с женой и студенты из Петрини Янекович и Штайцар. Эти хорваты в основном бежали из Сисака, Прелошчицы, Тополовца и Цапрала.
В Кралевчанах сейчас — “Командование отряда Мрак”, на самом деле — место расположения одного полка хорватской армии, которая теперь проводит операции в глинском уезде. Этот отряд получил название по имени Мрака, бывшего офицера действующей югославской армии. В полку в качестве полкового врача находится один хорват, который спас от смерти 25 детей из села Йошавица, а также 20 женщин. Он сказал мне, что больше не может видеть ужасы, творимые усташами. Еще он сказал мне, что хорватские солдаты не дождутся весны, чтобы тоже уйти в лес, так как они недовольны тем, что происходит, потому что однажды за это могут поплатиться и честные хорваты.
В преследованиях сербов особо отличились братья Юрай, Йоко и Иво Туркович, Перо Болтужич, Джука Колич, сапожник, — все из Кралевчан, как и Антун Кардаш, бывший служащий общинного управления в Ябуковце, в настоящее время проживающий в Драготинцах, община Кралевчани. В преследованиях сербов также отличились Антун и Перо Барич, братья Мрмичи и, прежде всего, монах Частимир Херман — все из Чунтича, а также Илия Болтужич из Милиноги. Усташи, которые подвергали сербов гонениям, в большинстве своем — из Петрини и окрестностей.
Больше мне нечего добавить, а все, мною сказанное, могу подтвердить под присягой”.
Разрушение православных церквей
ВУКАШИНОВИЧ Милева, беженка из Окучан, 20-ти лет, 14 февраля 1942 года рассказала следующее:
“Мой муж, Вукашинович Голуб, бежал из Окучан в конце октября 1941 года, так как хорватские усташские власти подозревали, что он четник, и в апреле он был посажен в уездную тюрьму, но через неделю выпушен на свободу. Посажен он был за то, что после поражения в апреле не остался дома, а перебрался в Боснию и присоединился к отрядам югославской армии, которые продолжали сопротивление.