Он быстро надел штаны.
— В такие моменты, как сейчас, — сказал капрал, — мне бы хотелось проглотить таблетку-другую «Ксено-энергии». Но, увы, тесты показали, что у меня очень высоки шансы превратиться в берсеркера даже от невинной дозы обычного препарата. Чертовски восприимчивый организм.
— Ну зачем, — ответил Грант покровительственным тоном. — Я уверен, что ты и так хороший солдат. — Он задумался. — А знаешь, Ларс, у вас очень зловредный командир.
— Полковник Козловски?
— Да. Она устроила мне шутку в виде голограммы жука, когда я проснулся.
— Это не шутка. Значит, она любит вас.
— Любит? Напугала чуть ли не до смерти. И еще добавила, что это своего рода розыгрыш для новобранцев.
— Характер у нее железный.
Гранта удивил такой уклончивый ответ.
— Послушай, мы теперь друзья. Тебе незачем со мной хитрить. Скажи по правде, ведь ты уже давно ненавидишь ее, не так ли?
На лице Хенриксона не дрогнул ни один мускул. Все та же маска лояльности, все тот же непроницаемый взгляд.
— Мистер Грант, не подумайте, что я пытаюсь взять вас под свое крыло, но вы мало знаете о военной службе... а здесь вы на военном корабле. Есть некоторые вещи, которые вам придется усвоить... Мне кажется, военное дело немногим отличается от бизнеса, и вы легко все поймете. Грант улыбнулся.
— Ну вот, я знал, что мы подружимся.
Он продолжал надевать серый комбинезон, раздражаясь из-за того, что не может понять, как что застегивается.
— Я всего лишь капрал, и в космических войсках недавно. Но военный опыт у меня немалый.
— Уничтожение жуков?
— Военные занимались не только этим, мистер Грант... Прошу прощения, Дэн. — Он вздохнул. — Здесь не то, что в пехоте. Дисциплина жесткая, но в уважительной форме. Я служу под командованием полковника лишь с тех пор, как был призван в состав экспедиции, но она уже заслужила уважение в моих глазах.
— Да, петушиться-то она может, только вот вряд ли подпустит петушка себе между ног.
— Я сказал то, что сказал, Дэн. Тебе придется кое-что понять. Есть кодекс поведения, а не только забавы. Как, впрочем, и вообще в жизни. Ты скоро сам во всем разберешься... — Он пожал плечами. — Иначе ты не создал бы в свое время такую штуку, как «Грант Индастриз».
Грант снова задумался, и теперь уже всерьез.
— Я думаю, ты прав. Это хорошая мысль.
— Полковник имеет над нами абсолютную власть. Но она обращается с каждым одинаково ровно. И если она решила сыграть такую шутку, значит, любит тебя, Дэн.
— Может быть, ты и прав, Хенриксон. Но ведь это не значит, что я тоже должен любить ее?
Хенриксон положил руку на плечо своего нового друга.
— Раньше хоть одна женщина обращалась с тобой так?
— Да, — ответил Грант, подумав немного. — Моя жена.
— И как ты поступил?
— Я развелся с ней!
Хенриксон улыбнулся.
— Ну, чтобы сделать это, тебе придется жениться на полковнике! По уставу капитан корабля имеет право регистрировать браки.
— Жениться... Хенриксон, я уже не знаю, у кого из нас более колючий юмор, у тебя или у меня.
— Судя по тому, что я услышал, похоже, что у полковника. Мне она свой голографический трюк не показывала. Пока еще.
— Должно быть, она не любит тебя, Хенриксон.
— Думаю, что да.
Капрал кивнул в знак прощания и направился к выходу из раздевалки.
— Ты везучий парень, Ларе.
— Посмотрим, Дэн, посмотрим.
С этими словами великан вышел.
Грант вздохнул. Ему наконец удалось справиться с ботинками и собраться с мыслями.
Следующая остановка — его ученые и маленький секретный проект, которым они занимаются. Если получится, он вновь будет в седле!
Глава 10
— Как мы идем, капитан? — спросила полковник Козловски.
Человек, к которому она обратилась, сидел к ней спиной. Согнувшись над пультом, он наблюдал только за движением своих рук. Спереди, справа и слева от него сверкали лампочками индикаторные панели. На жидкокристаллических экранах переливались различными оттенками пятна и точки, повинуясь командам компьютера. И над всем этим возвышалась крупная выпуклая лысина капитана, делавшая его голову похожей на яйцо с венчиком волос.
— Прекрасно, полковник, — ответил он монотонным голосом. — Мы почти у финиша.
Его локти и лысина энергично двигались.
«Чем он занимается, — думала Козловски. — Проверкой телеметрических данных? Диагностикой систем „Рэзии“ и ее конструктивной прочности после прохода через неэйнштейновы плоскости искривленного пространства?»
Еще несколько быстрых движений рук, и капитан повернулся к ней.
— Так что вам угодно, полковник?
Теперь Козловски увидела, что руки капитана скользили отнюдь не по клавиатуре пульта управления. Они сжимали карандаш и сборник кроссвордов. Почти все клетки кроссворда были уже заполнены.
— Оригинальная форма доклада, капитан, — холодно произнесла Козловски.
Бледное лицо капитана оставалось бесстрастным. Он нехотя захлопнул брошюру и вставил карандаш за большое волосатое ухо, после чего сложил руки на груди.
— Вы забываете, полковник, об одном обстоятельстве. Вы хорошо выспались, а я вышел из гиперсна две недели назад, чтобы все проверить и подготовить. Это моя работа. Мне нужно что-то, чтобы не сойти с ума от скуки, — маленькое невинное развлечение. У меня целая библиотека таких сборников. За двадцать лет в космических войсках я решил немало кроссвордов. На будущий год я выйду в отставку и куплю маленькую птицеферму в какой-нибудь колонии. И тогда уже никакие силы не заставят меня заглянуть внутрь межзвездного корабля или книжки с кроссвордами.
— Только во внутренности курочек.
Капитана звали Гастингс. Филлип Гастингс. Он пожал плечами:
— Древние греки по внутренностям птиц предсказывали будущее. Интересно, что бы они предсказали нам сейчас?
— Множество выпотрошенных жуков, я надеюсь. Судя по вашему бездействию, у нас все в порядке, системы работают нормально и мы на расчетном курсе, не так ли?
— У нас есть целый штат пилотов, штурманов и бортинженеров, чтобы следить за всем этим, полковник. Я же осуществляю общее руководство полетом.
Гастингс выглядел как отставной солдат: выпуклое брюшко, складчатый подбородок, дряблая мускулатура и потухший взгляд. Судя по его виду, после выхода в отставку он не будет выращивать цыплят. Скорее всего он начнет пить, и очень серьезно.
И все же Козловски, равно как и Дэниел Грант, получили заверения высшего начальства, что это лучший из всех капитанов и что на его внешность не стоит обращать внимания.
— Так чем могу быть полезен, полковник?
— Я собираюсь провести инструктаж со своими солдатами и подумала, что вы тоже могли бы послушать.
— Чего это ради? И не подумаю.
— Лекция будет познавательная. Жуки распространяются по вселенной, как вы знаете, — и разносят эту заразу наши космические корабли. Мне кажется, вам будет полезно узнать о некоторых превентивных мерах.
— Благодарю вас, полковник. Вы будете записывать свою лекцию на видео?
— Да, конечно.
— В таком случае я посмотрю ее как-нибудь потом.
— Еще один квадратный километр кроссвордов перед сном?
Гастингс почесал нос.
— Что-то вроде этого.
— Я командую экспедицией, капитан, и могу просто приказать вам.
— Тогда бы вы уже это сделали, не так ли? А вы вместо этого предложили мне выбор, и я этой возможностью воспользовался. — Он склонился над одним из жидкокристаллических дисплеев. — Кроме того, мы вошли в планетарную систему, почти незнакомую, и здесь нас могут поджидать всяческие сюрпризы — гравитационные аномалии, черные дыры... наконец, просто метеоритные дожди, кометы, астроиды. В такое время я предпочитаю не отходить далеко от пульта управления артиллерией. Ну и кроме того, мне осталось разгадать еще пару кроссвордов.
Козловски очень хотелось устроить разнос Гастингсу, но он выдвинул убедительные оправдания, и ей не оставалось ничего другого, как пожалеть, что адмирал не предложил ей более покладистого капитана.