Стоп! Энн жмёт на кнопку. Машина делает непредвиденную остановку. Никаких резких движений. Плавный и наименее длинный тормозной путь. Девочка остаётся позади в пятнадцати футах. Энн бросает взгляд в зеркало. Передвигается в сторону двери, нависает над ней. Та плавно отходит в сторону. Девушка бежит по центральной полосе. Со свистом несутся машины. На встречной полосе тормозит автомобиль. Нет, Энн не должны видеть. Она балансирует на середине, подбегает к девочке, которой на вид года четыре-пять.
— Идём со мной. Где твои мама с папой? — подхватывает за талию и берёт на руки. Может, кто-то и скажет, что для того, чтобы носить на руках, ребёнок уже большой, но какая теперь разница?
— Они… они в башне. Высокой. Дядя с тётей.
— Дядя с тётей? Два лица, да? — тихо приговаривает Энн, неся девочку. Одной рукой прижимает её голову к себе, что та могла смотреть вниз, а не по сторонам, где со скрипом колёс и шумом едут автомобили, готовые смести всех на своём пути.
— Да! Их зовут… Папа говорил, но я забы-ыла, — она начинает плакать. Одна слезинка падает на плечо Энн. Едва ощутимое касание, но такое горячее. Девушка открывает заднюю дверь автомобиля. Усаживает девочку.
— Я сейчас сяду за руль, и мы поедем туда, где твои родители.
Девочка усиленно кивает и кулачком размазывает по лицу слёзы. Энн кивает в ответ и улыбается. Всё будет хорошо.
Оборачивается, чтобы взглянуть на встречную полосу. К счастью, чисто.
Дверь отворяется, Энн плюхается на сиденье. Дверь, закройся. Нажать на кнопку, рвануть вперёд.
Ни один светофор не работает. Все голограммы и рекламные щиты отключены. Пока машина рассекает улица за улицей, Энн внимательнее вглядывается в проспекты и стены зданий. Время близится к сумеркам. Вот-вот начнут зажигаться огни домов, фонари и подсветка крыш. Но где же триколор светофора? Почему погасла реклама?
— Что случилось с электричеством? Экраны, телевизор, свет. Ты не знаешь, почему всё выключено? Почему все погасло? — пытаясь найти максимально понятные выражения, спрашивает Энн. В её голове хранятся обрывки воспоминаний из того момента, когда она была учительницей. Совсем призрачные, да и те, наверное, объект самовнушения. Ничего она не помнит. И совсем не знает, что делает.
— Я не знаю, — продолжает всхлипывать девочка, но уже будто делает это через силу. В машине чуть прохладно, и Энн настраивает температуру на два градуса выше. Пахнет лимонным освежителем и свежестью обивки — машина почти новая. — Я вернулась домой, пошла смотреть телевизор. Мама с папой работают. Они вчера работали и сегодня, вот. Я пришла домой, посмотрела «Боб и Патрик навстречу приключениям», захотелось спать. Я проснулась, а в доме темно. Мамы нет и-и папы тоже. Я подумала, что они обрадуются, когда я встречу их на работе. Но я не знаю, куда идти. Вышла, а там машины… врум-врум… и дяди с тётями стоят. Там ещё светофор, нас учили, что должен быть зелёный. А его не было. Я пошла с каким-то дядей, а он потом побежал, и всё. Мне было очень страшно.
Энн бы сейчас лететь по улице как можно быстрее, но девочка и так напугана. Пусть в салоне скорость и не ощущается, а от стремительной смены пейзажей за окном может вполне закружиться голова или даже появиться рвотный рефлекс. Особенно у ребёнка. Энн сжимает губы и неосознанно барабанит пальцами по колену.
— Понятно. Скажи, а где тебя высадить? Ты найдёшь дорогу?
Девочка молчит. Грузно вздыхает.
— Не знаю. Мама с папой не говорили мне этого. Я знаю, что они в большом здании. Всё.
Энн хочется с большей силой скатиться по сиденью и исчезнуть ненадолго. «Соберись, тряпка!» — грохочет голос.
Весь мир вокруг идёт ко дну. Неразбериха. Самый настоящий хаос, а не то место, которое так именуют люди за чертой. Вот где начинается вся суматоха.
Энн в мгновение округляет глаза. Ещё одна остановка. Центр. Высотки. Два лица, которые исчезли. Аллея из кустов и фонтана. Скамьи. Девушка. Тёмные волосы и кожа цвета молочного шоколада.
Энн вновь вжимает палец в кнопку, предупреждая:
— Выходим. Как тебя зовут?
— Амалия.
— Красивое имя. Идём. Я открою, — Энн выскакивает из машины, подходит к задней двери. Удачно припарковав машину в «кармане» проезжей части, девушка уже не думает о том, что же случится с автомобилем после. Нужен он ей или не нужен — уже не суть. Отберут его или беспечно забудут о нём — не её дело. Пункт назначения: Центр, а пока Энн берёт девочку за руку.
— Пошли, Амалия.
Они идут по брусчатке, девушка старается ускориться, при этом тщетно пытаясь понять, комфортно ли девочке поспевать за ней.
— Аиша!
— Энн!
Их взгляды встречаются. Темноволосая поднимается со скамьи, вытянув подбородок вперёд и улыбаясь, смотрит на знакомую.
— Это Амалия, — спешно представляет свою спутницу Энн. Девочка машет рукой и, увидев улыбку на лице незнакомки, тоже несмело повторяет этот жест.
— Приве-ет. Меня зовут Аиша, — начинает та, наклоняясь к девочке и несильно пожимая её руку. — Приятно познакомиться, Амалия. А… — Аиша поднимается и с некоторым волнением смотрит на Энн. Эта эмоция не укрывается от девушки. Натянутая струна напряжения зависает между ними. Ни одного солдата вокруг. Энн рискует. Электричество отключено. — Алекс воспользовался своими силами и смог отключить электричество. Ему нужно было отвлечь остальных, — без должных пауз выпаливает разгоряченно Аиша. Энн сначала хмурит брови, потом поднимает их и качает головой.
— Когда? Как? Откуда ты всё это знаешь?
— Послушай, Энн. Это всё информация от Алекса. Я заинтересовалась твоей ситуацией, связалась с твоей Тенью, бывшей, а он вывел меня на солдата. Это долгая история! Поверь, я расскажу тебе, если будет время, а пока лучше поторопись. Эдри ждёт тебя.
— Где все солдаты?
— В Центр, к Президенту. У них собрание по поводу экстренной ситуации. Солдатов на улице немного, но лучше поспеши! — велит Аиша, становясь серьёзнее и вмиг напуганнее. Того гляди, задрожат пальцы. Смотрит вниз, на девочку, и приветливо машет рукой. — Пойдём, Амалия. Мы найдём твоих родителей. Так ведь? — улыбается светло, и лицо её вновь расцветает. Аиша убирает тёмные пряди за уши, протягивает ребёнку ладонь. Поначалу Амалия обхватывает обеими ручками руку Энн, задирает голову и вопросительно смотрит на девушку. Энн утвердительно кивает:
— Аиша тебе поможет. Иди, не бойся, — и мягко отпускает девочку, затем оглядывается по сторонам — чётко отработанная в Балансе привычка, чтобы всегда быть начеку, чтобы всегда быть готовой к тому, что в любой миг могут окружить солдаты. Быть готовой и знать точный момент, когда придётся отступать.
Площадь чиста. Большинство или в Центре, или на улице. Небольшой уголок спокойствия — только здесь, где нет пролетающих машин и волнующихся людей, которые не могут найти себе места. Энн ощущает себя точно так же и только снаружи с твёрдостью пытается стоять на ногах и смотреть на Аишу.
— Удачи! — вскликивает та и перехватывает ладонь Амалии. Не теряя ни единого мига времени, торопится в сторону Центра.
— Тебе тоже! Скоро увидимся, — бросает ей вслед Энн и действительно хочет на это надеяться.
Вскоре след Аиши простывает, а сама Энн топчется на месте, обхватывая себя руками. Через секунду-другую начинает мерить землю шагами. И при этом неустанно проверяет обстановку вокруг: смотрит из-под полуопущенных ресниц или вскидывает голову, мотает ей из стороны в сторону, чтобы не пропустить ни одно движение. Внимание на пределе. Слух и зрение — тоже. Все органы чувств активированы. Воздух чистый, без примесей на вкус. Ощущается электричество, когда Энн поправляет рубашку, и пальцы бьёт током. Слышатся шаги.