Селина прервалась, фыркнула и поднесла чашку с кофе к губам, чтобы избежать дальнейшего разговора.
- А тебе нужен мужчина, который может заиметь проблемы с законом? - спросила Надя, - И что ты будешь делать, если это случится? На зону письма писать? Да, Светик, не молчи ты! Скажи тоже!
- Что я буду делать? - рассеяно спросила Света, пожав плечами, и процитировала старый анекдот, - Встану рядом и буду подавать патроны.
- Это твоему Максику-то? - фыркнула опять Селина, - Да он - слабак! Ему чуть-чуть грудь покажи, и пойдет как телок на веревочке. Хочешь уже этой ночью я буду в его постели?
В отличие от Светы и Нади, Селина имела опыт тесного общения с мужским полом, совсем не смущалась его, и даже при случае хвасталась этим.
- Моему, - только и сказала Света и откусила пирожок, показывая, что ответ закончен.
- А твой научный руководитель не взревнует? - едко поинтересовалась Надя.
- Да он ничего и не узнает, - отмахнулась Селина, - Это ж так, разок для смеха!
В этот момент сменилась исполняемая песня, и вульгарный голос певицы из гремящих девяностых прошлого века запел:
Не надо мне чужого, не надо мне чужого,
Но и своего я не отдам!
Найди себе другого, найди себе другого,
А может он тебя отыщет сам!
Иди своей дорогой, иди своей дорогой,
Ведь каждому дана его судьба,
А моего не трогай, а моего не трогай,
Да он и не посмотрит на тебя…1
Селина пронаблюдала как лицо Светы помимо её воли осветила неожиданная светлая улыбка.
- Значит так, подруга? Молчишь? Так что, принимаешь спор, что я его за один день соблазню? На коробку шоколадных конфет!
Коробка шоколадных конфет - это было серьезно. Тем не менее отзыва не случилось.
- Я не спорю на своего мужчину, - спокойно ответила Света.
- Боишься? Не уверена? - попыталась взять её на слабо Селина.
- Не боюсь. И не спорю, - ответила она спокойно.
А певица продолжала тем временем:
Не надо мне другого, не надо мне другого
И мой, меня другому не отдаст!
Света скосила глаза на динамики, а Селина отчетливо заскрипела зубами, и поднявшись из-за стола, вышла из кафетерия.
* * *
ГУВД города или Управление Внутренних Дел по городу и области расположено совсем недалеко от пользующегося недоброй славой “Большого Дома”, управления ФСБ. Нужно лишь двигаясь от реки повернуть налево на первом перекрестке, и пройти метров двести с небольшим. Нехарактерно серое для окрестностей четырехэтажное здание с зарешетченными арочными окнами высокого первого этажа если и бросается в глаза, то разве что флагами России и города перед узким двустворчатым парадным с коричневой деревянной дверью, да начищенной латунной табличкой слева от нее. Хотя и неудивительно. Охрана порядка в городе уже давно стала своего рода бизнесом, которых в городе хоть пруд пруди, и собственно о бизнесе и происходит разговор за одной из обитых для звукоизоляции дверей начальственных кабинетов. Всё управление возглавляет генерал-лейтенант, под ним несколько генерал-майоров, а вот этот начальник - “всего лишь” полковник.
- Алексей Викторович, - докладывает ему пожилой седеющий круглолицый майор, - В нашем проблемном районе что-то странное происходит.
- Том самом, за который застройщики уже который год дерутся? - спрашивает тот.
- Так точно, в том. Мне участковый старлей звонил, озабочен он. Во-первых, четверых наших неофициальных помощников пару дней назад обнаружили мертвыми. Списали на передоз, но старлей убежден, что это не так. Следы наркотиков в крови действительно нашли, но по всем меркам недостаточно для передоза. А сегодня пятерка других наших “помощников” в сопровождении шести “диких”, явились к нему с желанием навести порядок в районе и снизить преступность. Мол, пройти по району обычному человеку вечером нельзя, избивают, грабят, девок насилуют. Причем все эти “дружинники” как один в красных банданах с каким-то иероглифом на них. Это как вообще?
Вообще-то по небольшим невыразительным глазам-точкам и узким сжатым губам было очень сложно судить о реакции Алексея Викторовича, но майор задом чувствовал, что тот недоволен. А как же еще? Правовая неблагополучность района - это главный аргумент расселения его жителей, сноса старого, еще советстского фонда и, главное, выдачи освободившейся территорию под элитную дорогую застройку.
Вот только, если преступность исчезнет, а жители, не приведи Господь, организуются, то фиг их расселишь куда попало. Оно будущим хозяевам элитного жилья надо? А значит, что? А значит, за сохранение этого неблагополучия застройщикам приходится платить. Кому? Да, вот ему, полковнику, и надо платить. Конечно, львиная генеральская доля тех денег идет его начальнику генерал-майору, а от того уже генерал-лейтенанту, главе управления, куда оно идет дальше полковник предпочитал даже не думать. А ему самому лишь толику малую оставляют за риск. Если поймают на взятке, то не генералов, а его. За то и деньги, чтобы не попадался. Надо же, промелькнула у него мысль, революция, две войны, социализм, сокрушительная победа демократии, а все как при царе-батюшке, только звания столоначальников меняются. Полковник отмахнулся от не относящейся к делу мысли, и вернулся к главному: потери этого ручейка денег генералы ему не простят. Но и напрямую отдавать приказ поддерживать бардак нельзя. Майор, конечно, все понимает, но шкурой рисковать за чужие деньги не будет.