Минутку. Здесь Макклина повсюду преследуют неудачи, но в черных ее облаках вдруг блеснул лучик надежды. Макклин досконально знал голливудскую кухню. Если те же ниточки существуют и здесь, то у него есть шансы выпутаться из этой неразберихи. Хотя это и выглядит довольно-таки невероятным.
Он снова взялся за телефон.
— Алло? Мне нужно досье на Джерома Данна, Голливуд, Земля.
— Земля? Простите, сэр, но… О, вспомнил! Земля! Все верно!
Мгновение спустя стол открылся и из него снова вылезла пачка карточек. Макклин схватил ее нетерпеливыми пальцами.
«Джером Данн, родился 7 апреля 1896 года в Питсбурге…»
Далее последовала масса психологических сведений, которые Макклин пока что проигнорировал. Его интересовали практические. Неопровержимые факты. И он их отыскал.
«В 1938 году Данн продал свою душу Сатане в обмен на магические способности. Данн известен небрежным мастерством. У него отсутствует логическое мышление, необходимое опытному волшебнику. Фактически, он дилетант. Работает крайне небрежно: путает любовные напитки с голубой магией и тому подобное. Все его мысли заняты деньгами. Не имеет никакой ответственности, абсолютно безжалостен в жажде разбогатеть.
Макклин невесело усмехнулся. Небрежность… Безответственная магия… Выходит, в конце концов, все это ошибка Данна). У Макклина мелькнула дикая мысль о создании профсоюза магов и чародеев. Он стал жертвой мага, который плохо выполнил свою работу. Вместо того, чтобы отправиться в Райские Поля, Маклинн попал в измерение грезопроизводителей. Но почему из всех мест именно сюда?
Безуспешно поразмыслив некоторое время, Макклин позвонил и затребовал информацию о магических заклинаниях. Пришлось долго объяснять, что ему нужно. Когда же, наконец, прибыла объемистая книга, он обнаружил, что из нее вырваны целые страницы, а многие абзацы замазаны черной краской. Естественно, это постаралась цензура. Ведь правила запрещают здесь производить волшебство.
Но в итоге Макклин обнаружил, что несколько разоблачающих абзацев ему достаточно, чтобы сложить мозаику. Существовало бесчисленное количество измерений, попасть в которые можно было посредством определенных заклинаний. «Пергаментный свиток» был в списке перечисленных методов. Однако, если заклинание было составлено небрежно, использующий его человек мог попасть вовсе не к месту назначения. Он мог быть выброшен наугад в транспространственную область, а оттуда немедленно бы гравитировал в измерение, к которому у него было наиболее вероятное сродство. «Дьявол, вероятно, попал бы на Альфа Центавру, — говорилось в сноске. — Скупой попал бы в Гхель, а воин — в Валгаллу».
Макклин был писателем. Со всеми вытекающими…
— Это Ад! — яростно выплюнул он и стал думать, чем может ему пригодиться новая информация. Понемногу он стал чувствовать себя увереннее. Ему нужен был способ выбраться из этого невозможного мира.
И не было никакого пути отсюда, если… если только…
Глаза Макклина прояснились. Если вы полетите в пропасть, то станете звать на помощь. И звать станете того, у кого есть веревка.
Ну, так у одного человека, фигурально выражаясь, была такая веревка. У Джерома Данна, консультанта-чародея. Разумеется, он может слупить с Макклина непомерную сумму за спасение, но деньги не имели значения. Кроме того, как только Макклин вернется на Землю, то может все уладить по-своему. Он стиснул кулак и треснул себя по колену. Больно…
Но как передать сообщение Данну? Разумеется, не по телефону… Макклин хмуро уставился на разложенные на столе карточки.
«Джером Данн, родился 7 апреля 1896 года…»
Внезапно Макклин задохнулся от страха при собственной мысли. Конечно! Все так просто! Нужно лишь сделать для Данна сон, в котором он объяснит чародею возникшую накладку.
— Не пишите — грезьте наяву, — пробормотал Макклин известную цитату.
Лицо его сияло от счастья.
Он повернулся к диктофону и быстро заговорил в микрофон.
Спустя полчаса в кабинет вернулся Броскоп. Маленький лепрекон довольно склабился.
— Все в ажуре, Тим. Я договорился с продюсером. И ты получишь аванс за работу над сном… — Он замолчал и уставился на Макклина. — Эй, что тут происходит? Ты что, работаешь?
— А почему бы и нет? Ведь для этого я и здесь, не так ли?
Броскоп схватил со стола карточки Данна.
— Земля… человек… Достаточно логично. Послушаем то, что ты тут наваял?
— Давай.
Броскоп переключил диктофон на воспроизведение, и выражение его лица мигом изменилось. Он покосился на Макклина.
— В чем дело? — спросил Макклин.
Броскоп остановил диктофон.
— О, все это бесполезно! Парень, ты же никогда не сможешь пропихнуть это через цензуру. Ты что, не понял, как мы здесь работаем? Ты вообще изучил психологию? Этого человека Данна? — И он ткнул толстым пальцем в карточку.
— Ну…
— Разумеется, нет! Сны должны быть адаптированы к человеку. Какое было времечко, когда я составлял баллады для Титании. Она же всегда была героиней. А Оберон всегда был героем, кроме того, эта парочка вечно ссорилась. Есть правила, которым нужно следовать. Цензура у нас очень строгая.
— Ну, — неуверенно сказал Макклин, — вероятно, я могу кое-что изменить…
— Это не поможет, — покачал головой Броскоп. — Тут вообще ничего не поможет. Твой сценарий не совмещается с психологией Данна. Тут написано, что он жаждет денег. Поэтому ты можешь написать сценарий, в котором он — Мидас. Это грезы об исполнении желаний… или сны о страхе — смотря как ты это подашь.
— А у цензоров есть черный список?
— Список того, что запрещено? Наверняка есть. Ладно, я достану его тебе. Но это ты должен уничтожить. Может, тебя вообще не приставят к созданию снов для Данна. Может, ты лучше подойдешь для обработки других психотипов.
— Вот как? Н-ну-у…
— Я сообщу о тебе Старому Брюзге — скажу ему, что ты работаешь просто шикарно, — а потом вернусь и мы сможем пойти выпить уксуса. Это годится?
— Прекрасно. Но слушай, Броскоп.
— Что?
— Я должен получить назначение писать сны для Данна. Просто-таки обязан!
Лепрекон покусал губу.
— На это нужно немного времени. Давай-ка подумаем. Разве только ты встретишься с Черепом…
— С кем?
— С Черепом. Это один из совета директоров. Единственный, кто теперь активен в бизнесе. Это тот парень, который приводит в движение всю здешнюю фабрику грез, Тимоти. Ладно, попробуем выделить Черепа нынче вечером и посмотрим, что можно сделать. Если ты ему понравишься, то можешь делать все, что захочешь. Ну, мне пора. Жди меня здесь.
Макклин ждал, думая мрачные мысли, пока не вернулся маленький лепрекон.
— Я умаслил Старого Брюзгу, — сказал он. — Грубо польстил ему. Сказал, что ты сразу же уловил смысл его слов.
— Может, и так, — усмехнулся Макклин. — И что теперь?
— Теперь пойдем поедим. Затем поищем Черепа. Вероятно, он в одной из горячих точек. О, единственная забава, которая у нас тут есть, — мрачно добавил Броскоп, — это поход по ночным клубам. Однако, на это нужна капуста… — Внезапно его мордашка прояснилась. — Идем же. Я жрать хочу.
Макклин был не против. До сих пор он не видел в этом мире ничего, кроме трех кабинетов и коридоров. Но когда его привели в столовую, он тут же об этом пожалел.
Столовая напомнила ему продовольственный магазин студии, толчею и гул голосов. Но главное — кто ее переполнял. Это были вовсе не люди. А большинство из присутствующих Макклин вообще в жизни не видел даже на картинках в комиксах.
— Ничего, привыкнешь, — махнул ручкой Броскоп. — Скорее всего, нам еще придется потолкаться здесь вечерком. Сюда. Вон к тому бутончику, что пялится на тебя, — закончил он.
Макклин повернул голову и остолбенел, увидев, на что глазел лепрекон. «Бутончиком» оказалась официантка с двумя головами. Он сглотнул и отвел взгляд.
— Веди меня, Броскоп. Я… Как насчет того, чтобы выпить?
— Да, конечно. Превосходная мысль! Два коктейля «Адского Пламени», двойные быстрые и крепкие. Как ты относишься к угрям? — внезапно спросил лепрекон.