На стенах были и другие изображения: в основном систр и лунный диск. Тони почувствовал, что их вырезали в камне задолго до того, как Египтом начали править фараоны, прежде чем династию стала представлять корона с уреем[33]. Когда Тони подумал о бесконечных веках, что оставили наверху лишь руины, а путь в Алу — нетронутым, его охватила легкая дрожь.
Раньше, на поверхности, явно процветала цивилизация, но что же находилось в Алу?
Командира Десквера не тревожили никакие предчувствия. Его огромная фигура продолжала без устали шагать, практически таща на себе выдохшегося Брэйди. Они уходили все ниже и ниже. Ноги Тони начали уже ныть, а Джимми изнемогал от усталости. Бесстрастное лицо Фила не выражало никаких эмоций, но вокруг рта появились напряженные складки.
Все ниже и ниже! К скрытому сердцу Земли, — к запретной земле. То, что им никто не мешал, вызывало у Тони наибольшую тревогу. Возможно, копты не обнаружили незваных гостей. А, может, они знали, что дорогу к Алу охранять не нужно.
Изредка Тони замечал на себе взгляд Десквера, беспристрастно глядящего на трех братьев, словно пребывая в недоуменном любопытстве. Но командир ничего не говорил, пока они, наконец, не оказались в большой пещере, из которой выходило три туннеля, не считая того, откуда они только что вышли. Остановившись, Десквер посмотрел по сторонам.
— Разобьем лагерь здесь, — коротко скомандовал он. — В середине. Таким образом, если копты нас найдут, путь к отступлению не будет отрезан. Проход в середине — тот, что нам нужен. Да, капитан?
Брэйди кивнул.
— Да. Над ним луна и систр.
Пятеро молча и осторожно подошли к середине пещеры и скорее свалились, чем сели, на каменный пол. Все жутко устали. Только Десквер сидел, широко раздвинув ноги, с пистолетом в руке, холодными глазами сканируя пространство.
— Спите, — сказал он. — Я покараулю.
Тони благодарно подчинился. На пещеру опустилось спокойствие. Но… что-то его нарушало.
Очень слабо, словно с огромного расстояния, доносилось ритмичное пение. Сдавленное и едва слышное, оно шелестело почти на границе человеческого слуха.
— Слышите? — процедил Брэйди сквозь зубы.
— Ну, и?.. — спросил Десквер.
— Песнь Сета. Где-то начинается церемония Осириса, на которой принесут в жертву Руггиеро.
— Это во время нее они разрывают жертву на куски, да? — спросил Тони.
— Да. Командир…
Брэйди не закончил. Одного взгляда на Десквера оказалось достаточно.
— Не будь дураком, капитан. Лучше отдохни… остальных это тоже касается. Сон вам пригодится. Вы не хуже меня знаете, что мы не сможем спасти Руггиеро.
Это правда, думал Тони, пока отдыхал, но, тем не менее, в основании позвоночника он чувствовал странное, неприятное покалывание. Где-то в этих пещерах приносят в жертву ужасным способом белого человека, и эта мысль совсем не способствовала сну. И все же Десквер был прав. Единственной возможностью для легионеров было оставаться незамеченными…
Посреди ночи Тони вдруг сонно приподнял голову и увидел, что командир лежит, а его место занял капитан Брэйди. Он расхаживал по пещере, рассматривая резную Луну и систр. Тощий, в тусклом свете он походил на пугало. Когда Тони начал опять погружаться в сон, то понял, что тихое пение стало громче…
И звучало оно теперь по-другому — ликующе!
И затем Десквер потряс его за плечо, прижав ладонь ко рту. Глаза командира ярко блестели.
— Тс-с!.. Ни звука! Разбуди остальных.
Тони молча подчинился. Он понял, что капитана Брэйди нигде нет.
Десквер на цыпочках завел всех троих в туннель.
— Брэйди исчез. Когда я проснулся… — скрывшись за первым поворотом, прошептал он.
— Что с ним случилось? Копты? — спросил Джимми.
— Возможно.
— Но разве они тогда не убили бы нас?
Десквер провел рукой по бритой голове.
— Необязательно. У них могут быть другие планы. — Он неприятно улыбнулся. — Итак, Брэйди нет. Нас осталось лишь четверо. — В его холодных глазах появился странный скрытный блеск. — Идем. Мы все еще направляемся в Алу.
— И какой из этого толк? — спросил Тони. — Если копты нас обнаружили…
— Может, и нет. Брэйди мог уйти сам, чтобы попытаться спасти Руггиеро. Впрочем, сомневаюсь… но надо учесть все варианты. Мы идем в Алу. Так что… allons!
Трое братьев переглянулись. Один за другим их количество неуклонно сокращалось. Сначала весь гарнизон крепости, потом Джеклин, теперь капитан Брэйди. Тони чувствовал некоторую симпатию к старому закаленному солдату. Что бы с ним не случилось, Брэйди бы не сдался без боя.
— Он не пытался нас предупредить, — пробормотал Джимми.
— Мы не знаем, какое еще оружие есть у коптов. Бог знает, где они вообще его берут. Они периодически появляются с каким-нибудь сверхсовременным устройством, разработки которого находятся далеко за пределами их возможностей. Это — настоящая тайна. Может быть, мы найдем ответ в Алу.
Это показалось Тони странным парадоксом. Искать продукты новейших технологий среди развалин забытого прошлого. И все же — откуда взялись могущественная египетская цивилизация? Какая тайна лежит за загадочными силами коптов?
Ответа на это не было, по крайней мере, пока. Четверо шли дальше, спускаясь все ниже и ниже. Тони решил, что, поскольку туннель давно уже плавно поворачивал, они находились под Полуночным Морем. Не только под пустыней Сахара, но и под подземным водоемом.
Дорога всё тянулась и тянулась. Но они и сами не заметили, как дошли до конца. Все четверо так измотались, что с трудом поняли, как серебристое свечение туннеля уступило место красноватому блеску, яркому, напоминающему лаву. Десквер поднял руку, приказывая остальным остановиться. Он пошел на разведку и вскоре поманил подчиненных за собой. Тони увидел, что здоровенный капитан стоит неподвижно.
А затем, сделав несколько шагов, он увидел еще кое-что. Туннель заканчивался. Он выходил в пещеру.
В пещеру, которая была целым миром!
Миром под пустыней и под морем! Перед людьми предстала Алу, Земля Света, и человеческие глаза никогда не видели ничего удивительней. Древний город, с развалинами больших зданий и упавших колонн, усеивавших пол пещеры. Как Помпеи, только гораздо старше. Намного больше, чем Карнак, куда удивительнее, чем осыпающий Ангкорват. Вдалеке стояла пирамида, доходившая до крыши пещеры… касающаяся ее, поддерживающая, как мифическое дерево Иггдрасиль[34], на котором покоится Земля.
За пирамидой виднелся яркий красный свет.
Алу! Невообразимо старая колыбель расы, правившей тысячелетия назад! Алу, которую египтяне включили в свою мифологию, в качестве рая.
Невероятное, подавляющее величие панорамы так ошеломило людей, что они не могли вымолвить ни слова, словно боясь, что чья-то могущественная рука может ударить по нечестивым губам. Перед ними растянулся огромный, опустошенный, мертвый и затерянный мир, крепко держащий свои секреты с тех пор, как Египтом начали править фараоны. Неудивительно, что пирамиды являются загадкой — построенные какой-то чужой наукой. Той же самой, что воздвигла колоссальные сооружения Алу!
Метрах в тридцати возвышалось квадратное здание из белого мрамора, с обеих сторон открытого входа стояли дорические колонны.
Какое-то необъяснимое желание притянуло взгляд Тони к ним.
— Слышите? — спросил Десквер.
Остальные прислушались, но ничего не заметили. Командир выругался.
— Звук идет из храма. Доставайте оружие. Идем внутрь. Если появятся проблемы, сначала стреляйте, потом смотрите, в кого.
33
Урей — принадлежность царского убора фараонов, представлявшая собой крепившееся на лбу вертикальное, подчас весьма стилизованное изображение богини-кобры Уаджит.
34
Иггдрасиль — Мировое дерево (дерево жизни) в германо-скандинавской мифологии — исполинский ясень (или тис), в виде которого скандинавы представляли себе вселенную (прим, перев.).