Начав активные занятия литературой и философией, Торо тем не менее не переставал заниматься физическим трудом, который давал ему средства к существованию. В 1847–1850 гг. он работал лесным обходчиком и землемером. Кроме того, Торо помогал отцу в производстве карандашных грифелей. Работа в плохо проветриваемой мастерской, наполненной клубами графитной пыли, подорвала его здоровье. Постепенно у него появлялись признаки наследственной чахотки.
На конец 1840-х годов падает увлечение Торо естествознанием. Из дневника философа и натуралиста почти полностью исчезли трансценденталистские мотивы, на их место пришли нескончаемые описания естественнонаучных фактов и наблюдений. Представляется, что Торо вел накопление фактического материала для будущих научных обобщений. Последние, впрочем, никогда не были сделаны им, но созданные Торо труды по естествознанию получили известность и признание в научных кругах. В 1850 г. философа избрали членом-корреспондентом Бостонского общества естествоиспытателей.
В 1854 г. происходит знаменательное событие в жизни Торо — «Уолден, или Жизнь в лесу» выходит из печати. Г. Грили в «Нью-Йорк дейли трибюн» сначала рекламирует издание, а потом помещает положительную рецензию. Литературные обозреватели других газет высказывают различные мнения, но в целом книга получает некоторый резонанс, и ее тираж хорошо расходится. Личность Торо и его идеи, изложенные в «Уолдене», привлекают внимание читающей публики — у Торо появляются первые, впрочем весьма немногочисленные, последователи и ученики.
В том же 1854 г. в ответ на принятый ранее правительством закон о поимке беглых рабов Торо прочел в лицее лекцию «Рабство в Массачусетсе». Она значительно расширяет наши представления о социально-философских взглядах Торо, который предстает в ней как сознательный сторонник аболиционистского движения. Хотя формально, говорил Торо, Массачусетс является свободным штатом, здесь намеренно культивируются антинегритянские настроения, угодные интересам южных плантаторов.
Аболиционизм представлял собой крупнейшее идеологическое и политическое течение в США середины XIX в., ставившее целью отмену рабства и по существу упразднение самого плантаторского класса. Оно отражало глубинные социальные процессы — резкую поляризацию экономических и политических интересов Севера и Юга. Плантационная система исключала применение машин, ирригации, технических новшеств и изобретений в сельском хозяйстве. Узкая специализация сельского хозяйства Юга и его относительная отсталость препятствовали созданию собственной национальной промышленности. В результате диспропорционального и уродливого разделения труда в рамках страны Юг зависел от Севера, а развитие промышленности Севера существенно блокировалось отсталостью Юга, главным образом из-за отсутствия рынков сбыта (см. 25, 31).
В начале формирования аболиционистского движения буржуазия северных штатов еще не осознавала, что ее насущные интересы требуют упразднения рабства. Она опасалась, что борьба против рабства перерастет в более широкое политическое движение. Многие промышленники Севера были связаны с Югом экономическими узами, поэтому они видели свою цель лишь в ограничении рабства, а не в его полной отмене. Первые аболиционистские организации образовались в США еще в начале 30-х годов. К 50-м годам дальнейшее существование рабства на Юге стало уже вопросом номер один, от решения которого зависело экономическое и социальное будущее всей страны. В Бостоне в 50-е годы существовал «Кружок Паркера», объединявший решительных сторонников освобождения негров. В него помимо Теодора Паркера входили Торо и многие друзья последнего — Эмерсон, Олкотт, Уильям Чаннинг (см. там же, 129). Антирабовладельческие настроения охватили и жителей Конкорда. Все члены семьи Торо разделяли взгляды аболиционистов. Сам Торо был активным сторонником движения: он участвовал в так называемой подземной дороге, т. е. помогал переправляться в Канаду беглым рабам, критиковал рабство в своих теоретических и публицистических сочинениях.
В 1857 г. он встретился с капитаном Джоном Брауном (1800–1859) — одним из лидеров аболиционистского движения. Философ проникся глубоким уважением к личным качествам канзасского борца за освобождение негров. Вторично они встретились в 1859 г., накануне восстания в Харперс-Ферри. По всей видимости, Торо ничего не знал о готовившемся выступлении, но он был всей душой на стороне мужественных борцов и с волнением следил за развитием событий.