Учитывая быстрый рост СС, нужно было придумать более объемлющую форму военизированной организации. Гиммлер посоветовался по этому поводу с Гейдрихом, который не только занимался обустройством СД, но и стал фактически шефом отдела кадров по развитию целостной организации СС, подразделения которой распространились по всей Германии. Офицеры в центральных городах, таких как Берлин, где СС контролировал Далюге, действовали абсолютно независимо, практически не обращая внимания на Мюнхен. Теперь СС подразделялась на специальные отделы управления, обучения и дисциплины, среди которых было и подразделение Гейдриха, которое считалось отделом информации, а фактически представляло собой высокоорганизованную шпионскую сеть с быстро растущей сетью тщательно отобранных агентов и информаторов. Система архивов была организована так, чтобы каждая важная деталь общественной и личной жизни любого человека, работающего на партию или против нее, являющегося или не являющегося ее членом, записывалась и в любой момент в будущем могла быть использована против него. Основная сила Гиммлера и Гейдриха очень зависела от страха, который вызывало существование этих досье, когда стало известно, что они являются тщательно охраняемой собственностью СД. Гейдрих создал свой отдел по образу британской разведки, которую он считал самой эффективной в мире.
1932 год был периодом трудностей и разногласий в партии. Инстинктивная осторожность и чувство самозащиты Гитлера заставили его найти противовес возрастающей силе его подчиненных, создав для них частично дублирующие функции, чтобы они тратили лишнюю энергию, упражняясь во взаимном недоверии, и были в значительной степени нейтрализованы посредством собственных интриг. Гитлер поощрял развитие службы СС не только потому, что она обеспечивала движение лучшей, классово-сознательной силой, привлекала в ряды СС бывших офицеров и представителей высшего общества, но и из-за быстрого увеличения числа членов службы, что помогало уравновешивать непокорную негосударственную армию СА. Армия к 1930 году насчитывала около 100 000 человек, в большинстве своем безработных, и доставляла Гитлеру значительное беспокойство именно тогда, когда он нуждался в поддержке правых политиков и промышленников.
«Правое» и «левое» крыло партии находились в состоянии открытого конфликта, и в сентябре 1930 года, месяце выборов, на которых партия надеялась получить больше мест в рейхстаге, СА зашла настолько далеко, что штурмовала офис партии в Берлине. Этим СА хотела открыто продемонстрировать свое возмущение, когда Отто Штрассер, который считался защитником армии, был исключен из партии. Штрассер и Стеннес затрудняли попытки Гитлера получить поддержку правых. Лишь решительные действия Гитлера предотвратили катастрофу: чтобы успокоить непокорных людей, он назначил себя командующим СА. Эксплуатируя кризис и безработицу, нацисты одержали важную победу на выборах, получив 107 мест в рейхстаге. Именно тогда, в январе 1931 года, Гитлер пригласил своего старого соратника Рема, работавшего военным инструктором в Боливии, на должность начальника штаба СА. Это назначение внедряло новую, назойливую фигуру в закрытый мир Гиммлера и Гейдриха[22]. Рем, профессиональный солдат, умелый и амбициозный, учредил новый порядок в СА, частью которой оставалась СС, и в то же время вошел в круг политических интриг, где главной действующей силой был Геринг, а Геббельс отвечал за пропаганду. Тот факт, что Рем был гомосексуалистом, остался недооцененным в досье Гейдриха, а тем временем стало ясно, что положение Гиммлера в партии и его отношения с Гитлером и другими лидерами должны быть тщательно исследованы.
Гиммлер никогда не был членом близкого круга Гитлера и, конечно, никогда не брал на себя роли Геббельса и Геринга, соревновавшихся, кто из них лучше развлечет вождя, будет принимать с ним пищу или сопровождать его в поездках как личный советник. Гитлер никогда не останавливался в доме Гиммлера в Гмюнде, хотя иногда наносил короткие визиты. Гиммлер, скрывавший амбиции за подобострастной преданностью службе, принимал такое низкое положение в тот критический период страшной атаки Гитлера на преемственность в слабом, рушащемся правительстве рейхстага. Гиммлер действительно стал депутатом партии в рейхстаге в 1930 году, но, в отличие от Геринга и Геббельса, он не принимал особого участия в язвительных и яростных перебранках, которые устраивал Геринг, чтобы дискредитировать рейхстаг как правительственный механизм. Его позиция в рейхстаге была, по определению сторонников этой политики, скорее наблюдательной, и его проницательный взгляд был запечатлен на фотографии в день, когда Геринг как президент рейхстага искусными маневрами получил преимущество над правительством фон Папена и добился роспуска палаты. Именно Гиммлер, в своей сверкающей черной форме и пенсне, поспешил к Гитлеру во время перерыва в заседаниях, чтобы вызвать его на конференцию в президентский дворец Геринга. Он сиял, щелкал каблуками, салютовал Гитлеру и убеждал фюрера поторопиться и посмотреть на поражение Папена[23].
22
Тем не менее похоже на то, что Гиммлер сначала приветствовал идею возвращения Рема, своего бывшего командира, и не видел в этом угрозы своему собственному положению. Когда Рем был в Латинской Америке, они с Гиммлером переписывались. В 1930 году Гиммлер писал ему, по меньшей мере дважды, поздравляя его с тем, что ему удалось избежать опасности в кампании против индейцев, и в шутку называя его старым революционером. Он также просил его собрать деньги для СС среди богатых латиноамериканцев немецкого происхождения и говорил, что с нетерпением ждет, когда он вернется в Германию и они снова смогут сотрудничать. Эти письма хранятся в Федеральном архиве в Кобленце.
23
Герр Ризз, друг Гиммлера в студенческие годы, рассказал Х.Ф., что когда он встретил Гиммлера в 1931 году и поздравил его с местом депутата в рейхстаге, Гиммлер со смехом назвал рейхстаг «говорильней» и заявил, что нацистские депутаты вошли туда лишь для того, чтобы использовать эту возможность в своих целях. А вот чем он истинно гордился, так это постом рейхсфюрера.