Коннетабль, со своей стороны, отправился к дочери и добился от нее согласия на развод.
Бедную девочку заставили поверить, что она станет королевой.
Принц узнал о том, что происходит. Заявив, что он намерен отвезти жену в Париж, он посадил ее в карету, запряженную восьмеркой лошадей, однако направился не в Париж, а в Брюссель и приехал туда, не сделав нигде ни единой остановки. Они ели и спали прямо в карете и, выехав 1 декабря, прибыли в Брюссель 3-го.
Король играл в своем кабинете, когда эта новость пришла к нему одновременно с двух сторон: от Дельбена и от начальника ночного дозора.
Генрих IV тотчас бросил игру, оставив выставленные им на кон деньги Бассомпьеру и шепнув ему на ухо:
— Ах, друг мой, я погиб! Принц похитил свою жену; этот человек отвезет ее в какой-нибудь лес, чтобы там убить, или, по меньшей мере, вывезет ее за пределы Франции.
Вслед за тем король тотчас собрал свой совет, чтобы выяснить, что следует делать в столь серьезных обстоятельствах.
Этот совет составляли Жаннен, Сюлли, Вильруа и канцлер Белльевр, и каждый из них высказал свое мнение.
Один высказался за то, чтобы король издал указ: это был канцлер Белльевр; второй — за то, чтобы ограничиться депешами и переговорами: это был Вильруа; третий посоветовал использовать это происшествие как повод для объявления войны Нидерландам: это был президент Жаннен; четвертый полагал, что нужно хранить м о л ч а н и е и ничего не делать: это был Сюлли.
Наконец свое мнение выразил Бассомпьер, совет которого также пожелал выслушать король:
— Государь! Сбежавшего подданного очень скоро оставляют все, если монарх не выказывает никакого желания позаботиться о том, чтобы его погубить. Если вы проявите хоть малейшее старание снова увидеть господина Принца, ваши враги найдут удовольствие в том, чтобы досадить вам, радушно приняв его и оказав ему помощь.
Так что вначале были предприняты переговоры с эрцгерцогом; однако министры Испании и маркиз Спинола сорвали все эти замыслы.
Агентами короля был подкуплен паж принца де Конде, звавшийся малышом Туара и впоследствии ставший маршалом Франции. Маркиз де Кёвр, французский посол в Брюсселе, получил от короля все полномочия похитить принцессу и привезти ее обратно во Францию. Похищение было намечено на 13 февраля 1610 года, субботу. Принцесса, никогда не испытывавшая особой любви к своему мужу, дала на это согласие.
Однако накануне того дня, когда похищение должно было произойти, все эти замыслы были раскрыты и заговор провалился.
Принц кричал во все горло, испанские министры жаловались; однако все разоблачения основывались на устных свидетельствах, никаких доказательств в руках у жалобщиков не было, и маркиз де Кёвр отрицал все.
«Обычная манера послов, не сумевших добиться успеха», — простодушно замечает историк, у которого мы позаимствовали эти подробности.
Видя, насколько ему небезопасно находиться в Брюсселе, принц де Конде удалился в Милан, оставив жену на попечении инфанты Изабеллы, приказавшей охранять ее, словно пленницу.
На этот раз король окончательно потерял голову и написал принцу де Конде, обещая ему полное прощение, если он вернется, и угрожая ему всем своим гневом, если он не вернется. В последнем случае он будет объявлен «упорствующим в бунте и виновным в оскорблении величества».
Принц заверил короля в своем уважении к нему и своей невиновности, но заявил, что он не вернется.
Узнав, что принцесса осталась в Брюсселе, король направил все свои усилия в эту сторону.
От имени коннетабля и герцогини Ангулемской он отправил туда г-на де Прео с приказом вытребовать принцессу: в своем послании господин коннетабль и герцогиня Ангулемская писали, что они желают, чтобы принцесса присутствовала на короновании королевы, которое должно было состояться 10 мая.
Однако испанский двор наотрез отказался возвратить принцессу.
И тогда король решил объявить войну Австрии и Испании.
Предлогом стала помощь курфюрсту Бранденбургскому в его борьбе с императором Рудольфом.
Это явилось большим успехом для Конде и врагов Генриха IV.
Его разрыв с королем и война, начавшаяся из-за него, превращали его в испанского ставленника на трон Франции.
Прежде очень хотели объявить королем малолетнего внебрачного сына мадемуазель д'Антраг.
На этот раз все складывалось еще лучше: со старым распутником Беарнцем вели войну, Людовика ХШ объявляли незаконнорожденным, плодом супружеской измены, предъявляли доказательства этого и избирали королем Конде.