Чтобы не скомпрометировать Генриетту в глазах света, родители ее удалили. Король последовал за ней и поселился в замке Аллье, когда Антраги жили совсем рядом — в Шемо; потом, в июле, он остановился в Блуа и пригласил туда Генриетту. Родители не разрешили ей туда приехать и попросили короля пожаловать им поместье Божанси, куда Генрих сможет наезжать из Блуа. В Шатонеф-сюр-Шер маршальша де Ла Шатр вела свою игру, она тоже хотела привлечь внимание Его Величества к ее двум дочерям. Король какое-то время увивался за более красивой из них, потом вернулся в Париж и остановился у Гонди, в предместье Сен-Жермен. Обеспокоенный интригами маршальши, Антраг поселился совсем рядом. Тогда Генрих начал недвусмысленно приударять за Генриеттой на виду у парижан.
Франсуа д'Антраг увез дочь в Маркусси, укрепленный замок с подъемным мостом, где можно было легко раздразнить влюбленного короля.
Психологически момент был выбран исключительно точно. Генрих начал бесноваться, он уже созрел для любых уступок, даже самых унизительных. 30 октября он поручил Сюлли выделить 50000 экю для Генриетты в качестве цены за ее девственность. Для девушки нужны были также угодья и титул. Он пообещал купить ей Верней-сюр-Уаз и сделать его маркизатом. Придворным поэтам поручили зарифмовать нетерпеливую страсть короля:
Моя любовь, моя кручина,
Не подотчетная словам:
Я предлагаю для почина
Свою корону только вам.
Своими поделюсь правами,
Поскольку по уши влюблен.
Ведь только овладевши вами,
Я стану дважды королем.
Бык ранен, несколько взмахов плащом — и он падет. От него больше не требуют денег и титулов, а нечто гораздо большее. 1 октября в замке Буа-Малерб, где неудовлетворенное желание терзало его неотступнее, чем где бы то ни было, Генрих IV пишет необычное обязательство: «Мы, Генрих… обещаем и клянемся перед Богом мессиру Франсуа де Бальзаку, который отдает нам в подруги свою дочь Генриетту де Бальзак, что если она через шесть месяцев, начиная от сегодняшнего дня, забеременеет и родит сына, мы возьмем ее в законные супруги и заключим брак прилюдно и перед лицом нашей святой церкви…»
Король попался, полагают д'Антраги, видя, что их усилия увенчались успехом. Для Генриха же это не первое обещание, он давал его Коризанде и Габриели, почему же не дать его еще раз? Ему не впервой разрывать клочок бумаги, как это случилось с брачным обязательством его сестры Екатерины и графа Суассона. Все в порядке, цинично думал он, это всего лишь цена за удовлетворение страсти. Однако, слегка сконфуженный, он признался в содеянном Сюлли. Добродетельный министр самолично уничтожил первое письменное обязательство, но король тут же спроворил второе и передал его отцу Генриетты. Тот спрятал бесценный документ в бутылку и замуровал ее в стене своего замка.
Совершив сей неосторожный поступок, Генрих рассчитывал на немедленное вознаграждение, но благородный отец продолжил свои уловки. «Я достаточно сделал для того, чтобы доказать силу моей любви, — писал король Генриетте 6 октября. — Как король и как гасконец, я не могу больше ждать», — жалобно добавляет он на следующий день. Всемогущий монарх, одураченный таким манером, не смеет пойти на похищение, которое непременно вызовет скандал во Франции и Европе. «Деньги на покупку земли для вас готовы, вы ни в чем не будете нуждаться», — умоляет он 9 октября, и так день за днем следуют настойчивые письма, чтобы пронять эту новоявленную Лукрецию. Наконец, на 15 сентября было назначено свидание в Малербе. Неужто конец мукам? 14 октября Генрих уже торжествует победу: «Завтра вечером я буду ласкать мои маленькие грудки». Но когда он утром 15 октября садился на коня, сгорая от нетерпения, д'Антраг явился сообщить ему, что Генриетты в Малербе нет, так что свидание состоится позже, в Орлеане. Бессовестный лицедей со злорадным удовольствием, оскорбительным для короля, так как тот все это услышал, добавил в сторону: «Клянусь Богом, он останется с носом, потому что не обнаружит моей дочери в Орлеане. Туда поедет моя жена, а дочь останется со мной». Но это было последнее испытание. Король помчался в Малерб. Там он встретил Генриетту, которая наконец-то уступила его желаниям. Теперь он повсюду возил ее с собой. В Париже он нашел для нее прелестный дом на улице Отрюш рядом с Лувром. «Такой птичке нужна красивая клетка». Позже она получит покои в самом Лувре.