В следующем году мнение Генриха нашло более официальное выражение в письме к Генриху III от 10 июля 1585 г.: «Протест короля Наваррского против клеветы в его адрес со стороны лигистов». Генрих считает необходимым вернуться к вопросу своей веры, чтобы ответить на беспокойство, вызванное «Письмом из Нерака». В этом послании он излагает свое кредо. «Он уповает только на христианскую религию… непреложным правилом которой считает слово Божье, содержащееся в Ветхом и Новом Завете». Он верит в католическую церковь. В его устах слово «католическая» явно приобретает свой первоначальный смысл «всеобщая», но оно звучит также как термин религиозной доктрины, получившей распространение во второй половине XVI века.
Беседы с д'Эперноном, по-видимому, касались и других вопросов: относительно намерений короля Наваррского, если он откажется отречься, о ситуации на Юге, где приближался срок возвращения укрепленных городов. У Генриха III было там много врагов, и прежде всего Дамвиль, ставший герцогом Монморанси после смерти своего старшего брата, Генрих III боялся также фанатизма Конде, как и того, что католическая Лига расширит свое влияние на Юге. Он скорее предпочитал видеть крепости в руках своего зятя, чем в руках лигистов.
Но был и другой общий враг — Филипп II. Он неустанно продолжал свою борьбу с врагами католицизма. Организовав крестовый поход против Лютера, Кальвина и турок, упрямый ревнитель веры неосмотрительно ослабил военный потенциал Испании. Мадрид готовил также морскую операцию, целью которой было вторжение в Англию. В гаванях атлантического побережья Великая Армада заканчивала свое оснащение и готовилась выйти в море. Блокада Франции продолжалась. Испания подрывала страну также и изнутри. С 1581 года герцог Гиз регулярно упоминается в депешах под псевдонимом: «Предупредите Геракла, чтобы он был осторожен в религиозных делах, не следует доверять ни Генриху III, ни Генриху Наваррскому». Лотарингский принц получил от испанского короля 10000 экю в 1582 г., 30000 — в 1583 г., 12000 — в 1584 и 400000 — в 1585 г., когда началась война Лиги.
Рождение Лиги
Первая Лига возникла в 1576 г. как защитная реакция католиков на уступки гугенотам, допущенные в те времена. Генрих III одобрил это движение, которое на следующий год получило название «Союз принцев, сеньоров, дворянства, духовенства и третьего сословия». Но в 1584 г. ситуация резко изменилась, общественное мнение больше не стеснялось высказываться против короля и наследника-еретика. Вторая Лига была более грозным противником, чем первая.
Она зародилась в Париже. Как и другие города, Париж участвовал в движении 1576 г., нашедшем своих приверженцев в основном среди крупной буржуазии. В конце 1584 г. в столице возник «Великий страх», вселяя смятение в души населения. Когда д'Эпернон уехал в Гасконь, прошел слух, что он повез Генриху Наваррскому 200000 экю для оснащения армии. Опасались Варфоломеевской ночи для католиков. Священники выступили единым фронтом против беарнского дьявола с резкими речами, возбуждающими толпу. Историки зачастую изображали Лигу слишком карикатурно, акцентируя черты, которыми ее наделяли ее современники — Л'Этуаль, де Ту, Питу, Леруа и др., вышедшие из судейского сословия и склонные высмеивать всякие проявления демагогии и популизма. Впрочем, свидетельства этих людей позволяют нам лучше понять устремления отчаявшихся парижан.
Для них католическая религия была наивысшей ценностью и единственной законной опорой монархии лилий. Организаторы второй Лиги были добродетельными и серьезными людьми с основательным классическим и религиозным образованием и принадлежали к зажиточной буржуазии. В первую очередь ее инициатор, Шарль Отман, сеньор де Рошблон, сборщик налогов на службе у епископа Парижского. Испуганный поднимающейся бурей и бессилием перед ней короля, он поделился своими страхами с двумя священниками, Жаном Прево и Жаном Буше. Они будут занимать ведущее положение вплоть до агонии Лиги. Первый был викарием епископа и деканом богословского факультета, большим эрудитом, человеком мягким и благочестивым. Второй был величайшим проповедником того времени, доктором теологии, ректором Университета, блестящим полемистом. Ему не было и тридцати лет, когда он стал духовным отцом движения. С ними Лига приобрела свой истинный характер: теология и слово. Университет и церковь. Это был мир левого берега Сены, где под сенью приходских колоколен жили монахи, студенты и высшее судейское дворянство. Сверх того, Буше принадлежал к одной из самых знаменитых парижских семей, он был родственником де Ту, Бюде и Бриссонов. К этим трем заговорщикам присоединился четвертый, Матье де Лонгуа. Вчетвером они основали настоящее тайное общество, политическую организацию, предназначенную сформировать общественное мнение, и состоящую только из «порядочных людей» — адвокатов, прокуроров и теологов, тщательно отобранных отцами-основателями. Небольшой совет из 9-10 человек тайно собирался в доме то у одного, то у другого. Ла Рошблон сохранил руководящее положение и распоряжался финансами, но вскоре выделились еще два активиста, Марто де Ла Шапель и Жан Леклерк. Заговорщиков связывала клятва. Позже движение распространилось на все слои населения. В начале 1585 г. у него была своя казна, свои отряды вооруженных ремесленников и рабочих. Связной агент Амелин создавал параллельные движения в соседних городах — Шартре, Орлеане, Блуа, Туре и поддерживал контакты между местными комитетами и центральным.