Генрих III снова не поддался этим увещеваниям. Он черпал свое вдохновение в католической религии и в принадлежности к римской церкви. Имел ли он право признать своим наследником человека, который принадлежал к протестантству и многократно отказывался от него отречься? И если само небо против, как выбрать преемника, не попав под башмак Гизов?
Гизы же не выпустили из своих когтей королевскую дичь. 15 июня — новый ультиматум: королю предлагалось набрать новые войска; одно в Пуату, на этот раз под командованием самого Гиза, — против Наваррца; второе в Дофине, под командованием Майенна, — против Ледигьера. 5 июля в Руане Генрих III дал свое согласие. 21 июля он подписал официальное признание «Святой католической Лиги», главой которой объявил себя. 22 августа постановление было одобрено Сорбонной, выступившей в роли национальной совести. Любое другое объединение запрещалось, любая клятва верности еретику аннулировалась. Только Святая Лига способна помочь королю защитить Францию. Успех католической реакции не вызывал никаких сомнений: испанская Великая Армада вышла в море. Как только Англия будет поставлена на колени, гугенотам придется либо отречься, либо исчезнуть. 17 августа король официально признал первым принцем крови старого друга своей матери, кардинала Бурбонского, однако не назвал его престолонаследником. 1 августа Гиз получил наивысшую награду после Меча коннетабля, который останется вакантным, — должность главнокомандующего королевскими войсками.
Облаченный новыми полномочиями, он вскоре уедет на западный фронт. Первая королевская армия во главе с герцогом Неверским медленно продвигалась к Пуату. В Ла Рошели гугенотский штаб утвердил план завоевания Верхней Бретани и порта Сен-Назер. Если его укрепить, как Ла Рошель, то можно будет контролировать устье Луары и наложить руку на морскую и речную торговлю, что принесет огромные деньги. Король Наваррский утвердил план и поручил его исполнение Морнею, предложив ему «сменить перо на шпагу». «Я могу сделать из писца капитана», — заявил он, желая показать свою абсолютную власть над своими слугами. Наступление сначала было направлено на юг Нанта, где подошедший герцог Меркер безуспешно пытался завладеть Монтегю. Разбив одного из его командиров у Монньера, гугеноты осадили крепость Бовуар-Сюр-Мер. Опытный инженер Морней распорядился подвезти морем артиллерию из Ла Рошели и использовал метод собственного изобретения — предварительно изготовленные сборные деревянные куртины, которые соединили крюками. Это приспособление должно было послужить прикрытием при штурме крепостных стен. Король активно участвовал в осаде и был бы подстрелен, как утка на болоте, если бы его оруженосец не схватил его в охапку и не отбросил за линию огня. К несчастью, встречный ветер задержал подвоз пушек, и когда 20 октября крепость была взята после трех недель дождя, ветра и грозы, нужно было поспешно возвращаться, чтобы достойно встретить вражеское войско герцога Неверского.
Генеральные штаты в Блуа
Генеральные Штаты собрались в замке Блуа. Когда 1 сентября туда прибыл Генрих III, известия об испанском флоте, вопреки всем ожиданиям, были неутешительными. Непобедимая Армада при входе в Ла Манш подверглась атаке английских моряков, которые нанесли ей большие повреждения. В то время как Александр Фарнезе и испанские войска ждали ее в Дюнкерке, покосившиеся галеоны после тяжелых потерь изменили курс и с трудом достигли Испании. Поражение вскоре превратилось в катастрофу. Англия была спасена, мечты Филиппа II рухнули. Генрих III приободрился. Не предупредив мать, он 18 сентября разогнал все правительство, которое счел слишком послушным Екатерине и Гизам. Король хотел управлять самостоятельно с помощью новых и преданных людей.
Вот в такой атмосфере, полной неожиданностей и треволнений, открылось заседание Генеральных Штатов. Речь короля удивила аудиторию своей решительностью. После похвального слова своей матери он напомнил тем, кто забыл, что он — король, и о приоритете своего монаршего долга печься об общественном благе.