1. С XI в., с самого начала этого периода, все знаменитые паломники — английский купец Севульф, норвежский король Сигурд, игумен Даниил из Киева и их последователи — были движимы не только благочестием. Общим для них был интерес к путешествиям; некоторые из них особенно интересовались торговлей; большинство было так же готово к битве, как и к молитве.
2. Однако, поскольку воинствующий дух церкви, по-видимому, поутих и ее усилия, направленные на создание новых царств — в Антиохии, в Иерусалиме, на Кипре, в Византии, становились все более бесплодными, постольку началось непосредственное развитие европейских знаний с помощью научных путешествий. Винландия, Гренландия, Белое море и другие норвежские открытия были открытиями, сделанными великим народом для себя самого; не будучи связаны ни с торговыми целями, ни с религиозным чувством, они остались как бы не осознанными Западом. Полный отчет о норвежских путешествиях в Америку лежал в Ватикане, когда Колумб разыскивал доказательства существования в пределах досягаемости — Индии, как он полагал, — на том месте, где он обнаружил неизвестный континент и новый мир. Но ни одна живая душа не знала об этом; даже гренландские колонии были утеряны и забыты в XV в.; в 1553 г. английские моряки достигли Архангельска, не подозревая, что Отер или Торер Гунд уже побывали здесь за шесть веков до них; Запад с XIII по XVI в. почти потерял Россию из виду, и она стерлась из его памяти, будучи под властью татар; однако миссионеры, купцы и путешественники, следовавшие за крестоносными армиями к Евфрату и продвигавшиеся караванными путями к Цейлону и Китайскому морю, присовокупили сведения о Дальнем Востоке и Центральной Азии — «Thesauri Arabum et divitiae Indiac» — к тем знаниям, которыми уже обладало христианство.
И коль скоро эти знания были связаны с выгодой, коль скоро Поло и их спутники дали знать Западу о великих благах, доставляемых материальными богатствами, каких не имел даже Рим при Траяне и которые столь долгое время беспрепятственно делились между арабами и коренными жителями, невероятно, чтобы эти открытия были легко забыты. С этого времени (с конца XIII в.) и до успеха португальцев на другом пути, в конце XV в., европейские интересы состояли в том, чтобы проникать все дальше по старым сухопутным маршрутам и получать все большую выгоду.
3. Существовал еще один аспект этой же проблемы, еще более заманчивая для смельчаков перспектива. Найдя морской путь к индийской сокровищнице, мореплаватели, такие, как венецианцы и генуэзцы или их испанские ученики, могли прорваться к сокровищам мира в самой их кладовой, создав торговую империю и получив возможность единовластно распоряжаться этим настоящим земным раем.
Затем, став хозяевами богатств Востока и боевой силой Запада, христианские нации могли бы сокрушить своего старого врага — ислам — и, стиснув его между двумя силами, между молотом и наковальней, могли бы нанести удар, который дал бы им власть над всем обитаемым миром.
Именно под воздействием такого рода мыслей, навеянных крестовыми походами и наследием открытий, сделанных на огромном пространстве от Багдада до Китая, Вивальди в 1281–1291 гг. совершил путешествие из Генуи, чтобы найти океанский путь вокруг Африки с надеждой достичь Индии; Малочелло около 1270 г. добрался до Канарских островов; другие добровольцы предпринимали подобные попытки почти двадцать раз за последующие четыре поколения, пока их судорожные усилия не были организованы, энергично продолжены и доведены до победы принцем Генрихом и его португальцами (1412–1497).
4. Наконец, возрождение Европы в эпоху крестовых походов было не только прагматическим, материальным, но и духовным. В конечном счете наука была затронута и преображена новой жизнью ничуть не меньше, чем военное искусство, или социальный статус городов, или коммерция торговых республик. Так, география и родственные ей науки незамедлительно восприняли одно из новшеств, хотя полностью осознали его значение и стали использовать его весьма не скоро. Магнит на Западе впервые упоминается около 1180 г., применение же его моряками, вероятно, правильно датировать XIII в. в связи с открытием Амальфи.