Не то что бы он был праведником, но Грейнджер следовало бы бежать в другом направлении. Очень, очень далеко. Прямо тогда, когда она снова обрела ноги, было самое время. Но вместо этого, она сидела на корточках, пялясь на него. Профессор пошевелил вновь обретенными пальцами ног, чтобы потянуть время и дать ей уйти.
— Грейнджер, ты должна уйти.
— Скажи, что я тебе не нравлюсь и я уйду.
— Ты меня раздражаешь, — решительно ответил Снейп.
— Это не то же самое.
— А должно расцениваться как таковое.
— Скажи, что не хочешь меня.
— Ты должна уйти, — повторил он.
Она придвинулась на дюйм ближе. Он проебался. Или, лучше, пусть это случится с ней. Салазар.
— На хрен, — он случайно выругался вслух.
— Как пожелаешь, — Гермиона развязала пояс халата и позволила ему медленно распахнуться, — хотя, нам, вероятно, нужно переместиться в более сухое место.
— Это не очень хорошая идея. На самом деле, это очень непрофессионально.
— Я очень долго этого хотела, Северус, — замурлыкала Гермиона.
Она поставила его в невыгодное положение. Профессор отказывался себе разрешать думать о ней в таком плане весь год, хотя пару раз чуть не сорвался. Признаться, поначалу он чувствовал себя ущемленным, но, с течением времени, начал искать ее компании. Возможно, она даже начала ему нравиться. Ведьма была умна, сообразительна и несла в себе некоторую живость, которой он никогда не обладал. Но он знал, что она не для него, хотя бы по той причине, что она была молода, красива и вся ее жизнь впереди. Поэтому, он ее затыкал, оставаясь ворчливым ублюдком из подземелий и всеми силами старался переубедить ее проводить так много времени с ним.
— Ты не можешь, — слабо произнес Северус. Из всех времен, когда красноречие предавало его, почему это должно было произойти именно сейчас?
— Ответь мне да или нет, но не смей указывать, что я должна чувствовать к тебе.
— И если я отвечу нет?
— Тогда я больше никогда не стану поднимать эту тему.
— А если я отвечу да?
— Тогда мы с тобой переместимся в комфортное место, я сниму этот халат, а ты отбросишь полотенце. — Внезапно она встала и снова завернулась в халат. Он хотел попросить ее остаться, но пребывал в ужасе.
— Ты должна уйти, Грейнджер.
— Ты сказал это уже три раза. Это твое желание или ты думаешь, что я жду такого ответа? Потому что насколько я понимаю, я выразила свою позицию кристально ясно.
— Я слишком стар для тебя.
— Мы оба взрослые.
— Ты молодая, красивая… — он начал перечислять вслух то, о чем думал несколько мгновений назад.
— Ты думаешь, что я красива? — прошептала Гермиона.
— У меня есть глаза, не так ли?
Она закатила свои.
— Не все бы согласились с тобой.
— Красота в глазах смотрящего. — Выплюнул Снейп. Мог он выражаться еще банальнее? Просто пребывание рядом с ней затуманивало его мозги.
— Ты хочешь меня? — в очередной раз она спросила.
— Да, — наконец признался Снейп.
— Слава Годрику. — Она вздохнула и начала развязывать пояс.
— Стоп. — Приказал Северус и поднялся на ноги, все еще держа полотенце перед собой. — Следуй за мной.
Он взял ее за руку и нежно повел в свою спальню, в которой моментально зажглись свечи. Он повернулся к ней лицом, когда они достигли его кровати.
— Можно? — спросил он, беря концы пояса в руку.
Гермиона кивнула, прикусив нижнюю губу. Всегда, когда она так делала, она выглядела ужасно мило.
Северус развязал завязки и скинул халат, позволяя ему упасть на пол. В этот раз он разрешил себе безнаказанно любоваться ею.
Она излучала жизнь и страсть, вся — дикие кудри и мягкие изгибы. У нее были и другие шрамы, помимо того, что оставил Долохов, — те, о которых никто не знал и другие, о которых она упоминала вскользь, — но и у него тоже были шрамы. Здесь было нечего стыдиться. Это было доказательством того, что они оба выжили.
Она прижала свои теплые руки к его коже, и он никогда не чувствовал что-то настолько успокаивающее. Наклонившись, он обрушил свои губы на ее. Ее податливые губы ответили без сопротивления, а его полотенце было отброшено к удовольствию обоих.
Кожа к коже, они сплетались языками и конечностями в его постели, комкая мягкие простыни, отрывая их от матраса. Все притворство было забыто под лихорадочным исследованием друг друга, прерываемым звуками, которые могло вызвать только удовольствие. К моменту, когда они одновременно кончили, он уже дважды видел, как она улетала к звездам.
— Отпусти себя еще раз, маленькая львица, для меня, — уговаривал он. Теперь ее колени были перекинуты через его руки, а одна из подушек лежала под ней. Он будет хранить эту подушку вечно.
— Северус! — она закричала, достигая пика.
Ранее он соврал ей. Ему нравилось слышать, как его имя срывается с ее губ. Особенно сейчас. Преследуя свое собственное освобождение, он внимательно изучал ее в мерцающем свете: ее коричневые глаза, язык, пробежавший по припухшим губам, румяную кожу.
— Сожалеешь? — пробормотал он через несколько минут, склонившись над ней и оставляя дорожку из поцелуев ото лба к губам.
— Абсолютно нет, — ответила Гермиона, — а ты?
— Только о том, что в конечном счете это случилось по вине Пивза.
Она тихо засмеялась.
— Полагаю, что даже от него есть польза.
Он хмыкнул и свернулся калачиком рядом с ней, разомлевший и уставший.
Когда Северус вновь открыл глаза, Гермиона все еще прижималась к нему. Прищурившись в полумраке он увидел, что уже половина седьмого. Они действительно пропустили ужин. Его тело, однако, явно интересовалось чем-то другим помимо ужина, судя по реакции. Он пробежался кончиками пальцев по ее мягкой коже. Гермиона вздрогнула, прижимая свой зад к нему. Низкий стон вырвался из его горла.
— Северус? — выдохнула она.
От того, как она произнесла его имя, у него перехватило дыхание.
— Ммм?
— Ты когда-нибудь… ну, знаешь… как русал?
— Ты действительно подумала об этом едва проснувшись? — он усмехнулся.
— Возможно, — последовал застенчивый ответ.
Она определенно думала об этом раньше. Кто знал, что она была такой…авантюристкой?
— Нет, никогда, — ответил Снейп.
Выслушав, она замолчала, но снова начала извиваться перед ним.
— А как ты думаешь?.. — Гермиона отказалась заканчивать предложение вслух, но по тому, как она потерлась своей попкой об него, он понял ее послание. Зная ее, она бы попыталась утверждать, что это было во имя исследований. Теперь он понимал лучше.
— Не сегодня, Грейнджер, — сказал он с ухмылкой, хватая ее за бедро и перекидывая через свое.
— Разве ты не должен называть меня Гермионой теперь? — ее тихий вдох быстро превратился во вздох, когда он слегка ущипнул ее сосок.
— Ты не думаешь, что люди начнут подозревать?
— Я твой новый научный ассистент, — съязвила она.
— Только если ты этого желаешь, — пробормотал Северус, когда его рука скользнула ниже по животу.
— Никогда не думала, что ты спросишь. Конечно я согласна!
Он усмехнулся, прижимаясь к ней.
Это была твоя идея.
— Как и это. Разве ты не признаешь, что я полна хороших идей?
— Иногда, Гермиона. — Низким голосом прошептал он ей на ухо. — Но сейчас… я хочу наполнить тебя кое-чем другим.