Он рывком открыл ящик стола, схватил автоматический револьвер 45-го калибра и бросился по коридору к лестнице, ведущей на следующий этаж.
Чиун дежурил у двери. Римо присел в кровати.
– Они здесь, – сказал Чиун.
– Я понял, – сказал Римо.
– И каковы твои действия? – спросил Чиун.
– Думаю, как тебе помочь.
– Помочь кому и в чем? Побереги свое набитое брюхо.
– То, что я хорошо поел, еще не значит, что я не смогу тебе помочь, – возразил Римо.
Чиун брезгливо отвернулся, махнув на Римо рукой.
В коридоре трое людей-тигров принялись царапать противопожарную стальную обшивку двери. Им всего и надо было, что повернуть ручку, но они не сделали этого, а предпочли царапать дверь. Они настойчиво царапали ее, как кошки, которых по забывчивости не впустили в дом на ночь.
При этом они мяукали.
Смит ворвался в коридор. При виде троицы, царапающей дверь, он едва удержался, чтобы не вскрикнуть, и отскочил в угол, чтобы на него не накинулся со спины недруг, воспользовавшийся, как и он, лестницей. Он прицелился и крикнул:
– Эй, вы, прочь от двери! Лечь на пол!
Троица обернулась. Если судить по выражению их лиц, то Харолд В. Смит был не человеком, а бараньим эскалопом.
До палаты, где притаились Римо и Чиун, донесся голос Смита.
– Что здесь делает этот идиот? – прошипел Чиун.
Трое из стаи Шийлы Файнберг начали наступать на Смита с поднятыми руками, скрюченными пальцами, изображающими смертоносные когти, и разинутыми пастями, из которых струйками сбегала слюна.
– Хватит, – невозмутимо сказал им Смит. – Теперь стоять на месте. – Он опустил револьвер.
Однако двое женщин и один мужчина продолжали наступать. Смит дождался, пока они отойдут от двери на достаточное расстояние, и снова скомандовал:
– Все трое, на пол!
Но трое, вместо того, чтобы выполнить команду и распластаться на полу, разделились и бросились на Смита с трех сторон, угрожающе рыча. Смит выстрелил мужчине прямо в грудь, отчего тот сначала взмыл в воздух, а потом растянулся на мраморном полу.
В палате 221-В снова началось движение: Римо предпринял вторую попытку встать.
– Это Смитти! Ему нужна помощь.
– Ложись.
– Прекрати, папочка! Я спешу ему на помощь.
– Ты ? – презрительно переспросил Чиун. – Не ты, а я.
С этими словами он выскочил в коридор, оставив Римо, беспомощного и опустошенного, сидеть на краю кровати.
Шийла Файнберг, притаившаяся на пожарной лестнице у окна палаты, выпрямилась. После долгих часов, проведенных в скрюченном положении, ей понадобилось потянуться. Ее мускулы были готовы к рывку.
Она давно нашла на зеркальной поверхности стекла царапину и теперь подглядывала через нее в палату Римо. Она видела, как вышел Чиун.
Как только за ним закрылась дверь, Шийла прыгнула в окно, вдребезги разбив стекло, и предстала перед ошеломленным Римо, приветственно мяукнув.
– Привет, сладенький, – сказала она. – Я по тебе соскучилась.
Обе женщины присели, готовясь к прыжку. От Смита их отделяло пять футов, друг от друга – такое же расстояние. Смит не спешил стрелять. Вместо этого он наставил оружие сначала на одну, потом на другую и в третий раз отдал им приказ лечь. Они ответили ему шипением.
Чиун увидел, как напряглись их мышцы. Нападение было неминуемым. Тогда он пронесся в своем синем кимоно между Смитом и женщинами, подобно ветру. Первым делом он выбил у Смита револьвер, который при падении на мраморный пол издал тяжелый металлический лязг. Женщины дружно бросились на Смита, но его уже загородил Чиун.
Одна с размаху напоролась на его левую руку, как на острое копье. Другая собиралась вцепиться зубами в горло Чиуна, однако он легко проскочил у нее под подбородком и, вынырнув с другой стороны, всадил ей локоть чуть пониже солнечного сплетения. Из нее разом вышел весь воздух, и ее тело рухнуло поверх первого тела.
Смит нагнулся над ними.
– Они мертвы, – сообщил он.
– Конечно, – сказал Чиун.
– Они были нужны мне живыми, – сказал Смит.
– А вы были им нужны мертвым, – сказал Чиун. – Возможно, они были мудрее вас. – Он посмотрел на мертвые лица. – Никто из них не нападал на нас раньше.
Чиун бросился в палату, сопровождаемый Смитом.
Палата была пуста.
Пол был усеян осколками оконного стекла. Чиун подбежал к окну и выглянул. Внизу он увидел женщину, торопившуюся побыстрее добраться до пристани. Через ее плечо было переброшено тело Римо. Она несла его без видимых усилий, подобно могучему мужчине, укравшему тонкий коврик.
– Ай-иии! – крикнул Чиун и перемахнул через зловещие куски стекла, торчащие из рамы.
Смит успел заметить, как Чиун, оттолкнувшись от железной галереи, спрыгнул прямо со второго этажа на землю, приземлился на ноги и бросился вдогонку за женщиной. Смит тоже вылез на галерею, но осторожно, боясь порезался, и загрохотал вниз по ступенькам.
У причала покачивался катер «Силвертон» с уключинами и тентом. Женщина перекинула Римо на катер, сорвала швартовочный канат со ржавого надолба и сама последовала за канатом.
Чиуна отделяло от пристани еще сорок футов. Он уже достиг пристани, когда взревели оба двигателя катера, и он, задрав нос, помчался во мглу, которая все больше окутывала холодную гладь залива.
Еще несколько мгновений – и рядом с Чиуном оказался Смит. Они вместе проводили взглядами катер. Катер, не зажигая огней, канул в темноту.
Смит ощутил потребность положить руку Чиуну на плечо. Старик словно не почувствовал его руку. Взглянув на него, Смит понял, до чего мал и тщедушен 80-летний кореец, знающий так много сразу о многих вещах.
Смит стиснул плечо Чиуна, чтобы по-дружески поддержать его в горе, которое он разделял.
– Мой сын умер, – сказал Чиун.
– Нет, Чиун, он не умер.
– Так умрет, – сказал Чиун безразличным тоном, словно от пережитого удара повредились его голосовые связки, утратив способность передавать волнение. – Он больше не способен защищаться.
– Он не умрет, – твердо повторил Смит. – Я позабочусь об этом.
Он развернулся и решительно зашагал назад к санаторию. Его ждали дела.
Ночь только начиналась.
Глава 12
Римо, лишившийся чувств после удара, нанесенного ему в голову правой рукой Шийлы Файнберг, правой рукой, движение которой он не успел заметить, пришел в себя, когда рев моторов стих и катер остановился. Он почувствовал, как катер ткнулся бортом в другое судно.
Пока Римо тряс головой, стараясь восстановить зрение, Шийла вцепилась ему в правое плечо, заставив поморщиться от боли.
– Пошли, – приказала она и подтолкнула его к ограждению.
Ночь была темной, воды залива пахли солью гораздо сильнее, чем днем, словно на ночь с него сняли крышку. Шийла помогла Римо перебраться через ограждение. Они оказались на другом катере, меньше размером и более быстроходном. Она ни на секунду не ослабляла свою хватку.
Римо решил, что с него хватит и попытался вырваться, но потерпел неудачу. Ее пальцы по-прежнему держали его за плечо, подобно цепким когтям.
Он не поверил, что настолько ослаб. Вторая попытка освободиться последовала незамедлительно и была столь же решительно пресечена.
– Будешь дергаться – я тебя опять вырублю. Тебе этого хочется?
– Нет. Чего мне хочется, так это покурить.
– Мне очень жаль, но здесь не курят.
В темноте Римо различил на корме какой-то ящик.
– Сюда, – поторопила его Шийла.
Вблизи Римо понял, что это не ящик, а клетка с железными прутьями, размером с большую стиральную машину с функцией сушилки. На клетке лежали черные чехлы. Свободной рукой Шийла открыла дверцу клетки и подтолкнула Римо.
– Залезай.
– Это так необходимо? – спросил Римо.
– Я не могу все время беспокоиться, как бы ты не прыгнул за борт. Давай.
– А если я откажусь?
– Тогда я запихну тебя туда силой, – сказала Шийла. – Я очень сильная, ты уже знаешь это.