получил приглашение президента Соединенных Штатов Джеффер-
сона быть его гостем в Вашингтоне.
Первоначальный план Гумбольдта заключался в том, чтобы из
Америки переправиться на Филиппины, а оттуда в
Индию—давнишний центр притяжения его желаний, но он решил на время от
этого отказаться, считая необходимым закончить сначала
обработку своих американских сборов. «Мне потребуется,—писал он в
одном из своих писем,—два-три года, чтобы переварить наблюдения,
которые мы с собой везем. Я говорю лишь о двух-трех годах; не
смейтесь над моим непостоянством, над моей «центробежной
болезнью»... в которой меня обвиняют. . каждый человек должен
ставить себя в такое положение, при котором он рассчитывает быть
наиболее полезным себе подобным, а я думаю, что я должен
погибнуть или на краю кратера или в морской пучине, таково мое мнение
в этот момент, после пяти лет усталости и страданий».
На обработку своих сборов Гумбольдту потребовалось более
20 лет и ему никогда не пришлось увидеть Индию.
9 июля 1804 г. путешественники покинули берега Америки
и 3 августа благополучно высадились в Бордо.
«После пятилетнего отсутствия,—писал он на борту корабля,
подплывая к берегам Франции,—я наконец счастливо вернулся на
европейскую землю. Через два часа мы будем в Гаронне... моя
экспедиция на протяжении 9 000 миль в обоих полушариях была
беспримерно счастливой. Я ни разу не был болен, и сейчас здоровее,
крепче и работоспособнее, чем когда-либо. Я возвращаюсь
нагруженный 30 ящиками с ботаническими, астрономическими,
геологическими сокровищами, мне потребуются годы, чтобы опубликовать
мой большой труд... Сейчас же после прохождения через карантин
я еду в Париж, чтобы начать свою работу, в особенности
астрономические вычисления».
Возвращение!Гумбольдта было встречено в Париже общим
интересом и вниманием. Удивлялись совершенно исключительным
результатам, достигнутым в такой трудной экспедиции одним человеком,
без всякой государственной поддержки, отдавали должное личному
героизму путешественников, не остановившихся ни перед какими
опасностями для достижения своих целей.
Один лишь человек отнесся к Гумбольдту с какой-то странной
неприязнью,—это был Наполеон. «Вы занимаетесь ботаникой? Моя
жена также это делает». Это было все, что он нашелся сказать
при представлении ему Гумбольдта. Целью этого представления
было выхлопотать пенсию Бонплану за участие его в экспедиции, что
и было достигнуто.
Покончив с этими делами, разобрав свои коллекции, Гумбольдт
в середине марта 1805 г. выехал из Парижа в Рим к брату,
состоявшему уже в течение нескольких лет в качестве прусского резидента
при папском дворе.
В ноябре он был уже в Германии. Несмотря на исключительный
прием, оказанный ему на родине, несмотря на избрание в академики,,
получение придворного звания камергера и прочие почести, поли*
тическая и общественная обстановка Берлина была совершенно
чужда Гумбольдту. «Я живу как чужой и изолированный в этой
ставшей мне чуждой стране»,—пишет он в одном из писем. В другом
письме он называет Берлин «безлюдной пустыней». Это угнетенное
настроение сквозит и в предисловии к опубликованному в это время
произведению под заглавием «Картины природы»: «Мрачным душам
по преимуществу предназначены эти страницы. Кто желает укрыться
от бури жизни, тот охотно последует за мной в чащу лесов, через
необозримые степи и на высокие вершины цепи Анд».
Весной 1808 г. прусское правительство решило отправить в
Париж младшего брата короля, принца Вильгельма Прусского, как
ходатая за снижение наложенных Наполеоном по Тильзитскому
миру налогов. Гумбольдт получил распоряжение сопровождать
принца и оказать ему помощь своими парижскими знакомствами.
Эта прусская делегация оставалась во Франции до осени 1809 г.г
но Гумбольдт, предвидя невозможность опубликования результатов
своего путешествия в Германии, испросил себе разрешение остаться
в Париже.
Период жизни Гумбольдта, который он провел в Париже,
продолжавшийся с 1808 г. по 1826 г., был всецело посвящен спокойной
научной работе. Все предложения занятия крупных административных
постов—министра народного просвещения в Германии,
вице-президента парижского географического общества, представителя Мексики
в Европе и многие другие, которые ему делались, он неизменно
отклонял. Тем не менее, он очень охотно помогал советами на все
обращенные к нему запросы, а эти запросы направлялись к нему не
только частными лицами, но и государственными деятелями и
правительствами.
Свою жизнь в Париже Гумбольдт распределил согласно точному
регламенту: в 8 часов утра он был уже в одной из лабораторий, где
проводил свою работу. Последняя продолжалась с небольшим
перерывом до 7 часов вечера. Затем обед, после которого посещение друзей
и парижских салонов, в которых Гумбольдт благодаря своей
исключительной общительности и тонкому остроумию был центром общего
внимания. В полночь он возвращался домой и работал еще до
2—3 часов ночи.
Эта размеренная и спокойная жизнь дала возможность
Гумбольдту проработать в течение этих лет колоссальные материалы
своего «нескончаемого путешествия», как он его называл.
Осуществить эту обработку Гумбольдт мог лишь при содействии
ряда крупных ученых, так как привезенные материалы касались
всех областей естествознания. Париж был наиболее подходящим
местом для выполнения этой работы, так как в это время он
объединял наиболее крупные научные силы. Среди участников работы
Гумбольдта, многие из которых сделались после этого близкими
его друзьями, мы находим такие известные имена, как палеонтолога—
Кювье, астронома—Лапласа, химика—Гей-Люссака, зоологов—Ла-
марка и Жофруа Сент-Иллера, ботаника—Броньяра и других.
Наибольшую трудность представила обработка громадного
гербария. Участник экспедиции Бонплан, который должен был
выполнить эту работу, оказался к этому усидчивому труду совершенно
неспособным. Его тянуло опять в новую экспедицию, и в 1816 г. он
отправился снова в Южную Америку. Здесь, продолжая начатую
совместно с Гумбольдтом экспедиционную работу, он посетил ряд
областей Южной Америки. В 1821 г., находясь в пограничной между
Парагваем и Аргентиной зоне, заподозренный в шпионстве, он был
ночью окружен посланными диктатором Парагвая Франчия людьми,