— Хорошо, — легко согласилась она.
Мы ехали в молчании, и, ненавидя, что расстроил ее, я протянул руку к рулю и крепко сжал ее.
— Я не хотел тебя обижать.
— Не хотел, — согласилась она. — Хотя я беспокоюсь за тебя. Сдерживать свои эмоции — не самое лучшее занятие, Гриффин.
— Я не могу говорить об этом, — отозвался я.
— Мне жаль, что я чуть не проехала мимо дома твоего детства, — неожиданно сказала Брайс. — Я должна была понять, что это тебя расстроит, и поехать другим путем.
Я дернулся всем телом, едва не упустив руку Брайс. Как она догадалась? Как она могла смотреть прямо на меня и знать, что причиняет мне боль?
— Это плохое место с плохими воспоминаниями, — пробурчал я. — Я не… Я не могу увидеть его снова.
— Я понимаю, — просто сказала она. — Я не люблю проходить мимо дома, где выросла.
Я взглянул на нее.
— Бабушка и Питер жили в квартире?
Брайс покачала головой.
— Нет, я жила с родителями, пока мне не исполнилось семь лет. Потом я жила с бабушкой и дедушкой.
— Что случилось с твоими родителями? — спросил я.
— Мой папа погиб на работе, а мама встретила нового мужчину и уехала.
— Подожди, что? — удивленно спросил я.
Она кивнула.
— Примерно через полгода после смерти отца она познакомилась в Интернете с парнем по имени Роберт. Он жил в Айове. Через несколько месяцев он прилетел к ней на встречу, и все закрутилось. Она влюбилась и переехала к нему в Айову.
— Хорошо, но почему ты не поехала с ней? — спросил я.
— Она не хотела брать меня. По крайней мере, сначала, — ответила Брайс. — Обещала, что устроится с Робертом в их новом доме, а потом вернется за мной. Но так и не вернулась.
— Господи, — выдохнул сердито я. — Что за гребаная сука.
Брайс рассмеялась.
— Думаю, она просто хотела начать все с чистого листа, понимаешь? Она обожала моего отца, а после его смерти бабушка и дедушка, этот город и я… мы просто слишком сильно напоминали маме о ее потере.
— Да, но она твоя мать, — покачал я головой. — Бросить своего ребенка — как она могла?
— Ты не хуже меня знаешь, что иногда родители бывают чудовищами. — Она сжала мою руку.
— Мне так жаль, — мягко сказал ей. — Я не знал. Я просто думал… ну, не знаю, что я думал о том, почему ты живешь с бабушкой и дедушкой. Слишком был занят вопросом, смогу ли я попасть на вторую базу с тобой.
Ее смех прозвучал тепло и искренне.
— Мне нравится, что ты тоже был влюблен в меня, когда мы учились в школе. Это питает мое подростковое эго так, что ты не представляешь.
— Ты была самой сексуальной девушкой в школе, — заявил я.
Брайс снова засмеялась.
— Не была, но я ценю твои слова. После того как стало очевидно, что мама никогда не вернется за мной, бабушка и дедушка заставили ее отказаться от родительских прав и удочерили меня.
— А сейчас ты общаешься с ней? — спросил я.
— Не особо. Она присылает рождественские открытки и иногда пишет мне на день рождения. Время от времени я заглядываю к ней на Фейсбук. Она все еще с Робертом, и у них две девочки. Они на несколько лет младше меня.
— Мне чертовски жаль, — нежно проговорил я.
Брайс посмотрела на меня, когда остановилась на красный свет.
— Честно говоря, все нормально. У меня нет сильных проблем с брошенностью или что-то в этом роде. Бабушка позаботилась о том, чтобы я получила много терапии, и они с дедушкой стали для меня замечательными родителями. Мне повезло, что я выросла с ними.
— Хорошо, — кивнул я. — Они замечательные люди.
— Они и правда такие. Когда не обманывают тебя, заставляя выкапывать гигантские камни в их цветочном саду. — Светофор загорелся зеленым, и она нажала на газ.
Я рассмеялся и провел большим пальцем по ее костяшкам. Мы все еще держались за руки, и мне нравилась эта связь.
— Я не возражал. На самом деле, я был счастлив, потому что это дало мне повод увидеть тебя снова.
Она улыбнулась, повернув направо.
— Я тоже обрадовалась, увидев тебя снова.
Я уставился в окно, мое сердце начало неровно биться.
— Это не дорога к гостинице.
— Нет? — невинно спросила Брайс, сворачивая на свою улицу.
Я нахмурил брови.
— Мисс Уотсон, вы пытаетесь меня соблазнить?
Она припарковалась на своей подъездной дорожке и заглушила машину.
— Это смотря с какой стороны посмотреть. Разве заманить тебя в мой дом, пообещав минет, считается соблазнением?
Я убрал ее руку и отстегнул ремень безопасности. Она усмехнулась.
— Это значит «да»?