А дождь все идет и идет, угрюмый, холодный северный дождь. Он зарядил надолго, по крайней мере на трое суток. Не только Нера, но и горные ключи вышли из берегов. Бесчисленные потоки вырываются из каждого распадка и ущелья. Вся окрестность превращается в сплошное озеро.
Несколько дней проходит в вынужденном бездействии. Наконец устанавливается солнечная погода. В тайге снова наступает тишина.
По густому лесу и бурелому, обходя район наводнения, мы выходим на безымянный, ничем не примечательный ключ.
— Этот ключишко мне положительно нравится, — говорит Мика.
— Давай-ка, Саша, лоток…
Первая же проба оказывается удачной. Вторая приносит еще большую удачу. Мика сияет. Знай, мол, наших!
Я делаю затес на дереве, ставлю дату и имя открывателя нового ключа… «Двадцать пятого июня 1935 года. Ключ открыл Дмитрий Асеев».
Мика читает надпись на дереве и дописывает синим карандашом: «Ключ назван «Наташа».
— Почему же «Наташа»?
— В честь Наташи Ростовой. А вообще, товарищ начальник, можно назвать и в честь другой Наташи, — говорит, хитро улыбаясь, Мика.
Ключи, где нами открыты промышленные месторождения металла, мы называем именами знакомых, именами героев любимых романов, фамилиями и именами работников экспедиции. Ряду ключей даем революционные названия, иногда называем ключ по наиболее характерным для него признакам. На наших картах уйма ключей: Широких, Узких, Крутых, Перевальных, Валунистых. Каких только названий не надавали им геологи.
Мы движемся дальше, из распадка в распадок, от ключа к ключу. Всем ключам, которые мы опробуем и заносим на карту, даем названия. Это обычно происходит на привалах. Я вынимаю карту, где под номерами занесены безымянные ключи.
— Ключ номер первый. Какое имя дать новорожденному?
— «Удачный», — предлагает Александр.
— Отлично! Ключ номер два…
— «Загадка». — Это название предлагается Микой.
— Почему же «Загадка»?
— Металлоносная вода на этом ключе то исчезает, то появляется снова. Загадочный ключ!..
…По тропе через небольшой перевал попадаем в широкую долину следующего притока Неры.
Приходим к реке. Она шумит и пенится, зажатая каменными глыбами. Опробуем речные косы. Но вот и прижим. Дальше нужно переходить через речку.
— Груз подмочим, — говорит Данила.
Кое-как находим подходящее место и решаемся идти вброд. Забираемся на завьюченных лошадей. Лошади тяжело бредут с двойным грузом, в особенности лошадь под Микой, и сколько он ни старается поднимать ноги на глубоком месте, набирает полные сапоги воды.
Переправились благополучно, даже не подмочив вьюков. Сразу же начинаем опробование. В одном-невзрачном ключике обнаруживаем промышленный металл. На склонах встречаем кварцевые жилы и осыпи кварца. Тщательно делаем замеры пород и жил, стараясь определить общее простирание окварцованной зоны… Мика делает затес и пишет: «Ключ «Неожиданный».
Отсюда выбираемся на водораздел. С него хорошо видна большая долина.
Мика возится с картой и компасом и наконец безапелляционно заявляет:
— В пяти — шести километрах выше устья этого ключа мы должны опять встретить окварцованную зону и металл. Направление ее как раз туда. — Он машет рукой на север.
Я проверяю компасом на карте его предположение.
— Ты прав. Обязательно исследуем этот ключ.
Назавтра по густому лесу и бурелому — проходим к устью ключа. По дороге вспугиваем выводок глухарей, маленькие птенцы моментально прячутся в высокой траве. А мать, отвлекая на себя внимание, крутится у нас под ногами. Мика несколько раз поднимает винчестер и всякий раз в раздумье опускает его.
— Фу ты пропасть, вот навязалась, — кричит он, отгоняя глухарку палкой. Она испуганно улетает.
Подходим к устью ключа. На лиственнице делаю затес с четырех сторон и пишу «В. К. Э. ДС», что означает «Верхне-Колымская экспедиция Дальстроя». Я вполне уверен, что это будет промышленный объект. И добавляю: «Ключ «Аня», 1935-й год. Начальник партии Галченко».
— А если этот ключ окажется пустой, как бубен? — иронически спрашивает Мика.
— Ничего, не подведет! — смеюсь я.
Двигаемся вверх по только что названному ключу Аня.
— Пока ничего особенного, — говорю я, рассматривая взятые Александром пробы.
— Как это, ничего особенного? — возражает Мика. — А кварцевая галька на косах — это вам что? — И через некоторое время он победоносно восклицает: — Ну, так и есть, кварцевая жилка, — Мика с гордостью показывает на сетку кварцевых прожилков.
— Входим, видимо, в окварцованную зону, — заключаю я. — Ну, Данила, останавливайся здесь на ночлег!