Геологическими молотками мы отбиваем от них куски.
— Не видно следов оруденения. Чистый, молочный, видимо, пустой кварц! — Саша сердито отбрасывает отбитые образцы. — Коренной бы выход, жилу кварцевую найти!
Он в бинокль осматривает склоны ручья и вдруг кричит:
— Ура! Иннокентий Иванович, кварцевая осыпь!
Шаг за шагом мы двигаемся вверх по увалу, осматривая почти каждую глыбу кварца. Осыпь, все сужаясь, вокруг исчезает. Впереди не белеет ни одной точки!
— А где же жила? — вопросительно глядит на меня Саша.
— Нужно еще раз тут все просмотреть, покопать. Может быть, она задернована, покрыта растительностью, осыпями сланцев.
Мы еще раз проходим по увалу, местами выкапывая в щебенке ямки-«закапушки» глубиной до полуметра.
— Нашел, не иначе, жила!
Саша энергично, работает гребком, счищая дерн и мох с белеющей продолговатой глыбы, коренной жилы, расположенной чуть выше конуса кварцевой осыпи. Ручкой молотка, на который нанесены сантиметры, он замеряет ее мощность.
— Девяносто пять сантиметров — почти метр!
Компасом засекаем простирание жилы, общее ее направление. Определяем, под каким углом жила уходит в глубь.
Сильными ударами геологического молотка Саша отбивает от жилы куски рудной пробы и с видом охотника, убившего ценную дичь, складывает их в холщовый мешочек.
— Килограммов пять образцов будет! Для рудной пробы хватит!
— Вполне достаточно, Саша, и килограмма, лошадок надо пожалеть!
Мы отплываем от устья ручья в самом хорошем настроении.
Индигирка снова мчит нас. Впереди преграждает путь серо-розовая гранитная стена. Река стремительно бросается влево и течет На северо-запад.
Вот и острова. Внезапно между галечниками вижу ряды высоких скачущих гребней. Они в соседней протоке. Мы отделены от гребней узким галечным островком, но протоки вот-вот сойдутся…
Совместными усилиями стараемся отгрестись. Весло в руках Саши угрожающе гнется. Оно ежесекундно может сломаться. Течение мчит нас со скоростью поезда. Ниже острова высокие валы пенятся поперек всей реки. Первый же вал, в который мы врезаемся, заливает нашу лодку водой до половины, второй — до краев.
Бревна поддерживают «ветку», и мы не тонем, сидя по пояс в холодной воде.
Проплываем мимо большой реки Иньяли — левого притока. Течение отбрасывает нас на середину реки. Упорно гребем к левому берегу, но залитая водой лодка двигается медленно. Выскакиваем на косу, едва почувствовав, что дно нашего утлого суденышка коснулось гальки.
Вытащив лодку на берег, выливаем из нее воду. Вид у нас неважный.
— Да, бревна спасли нас!
Саша вынимает из кармана мокрых брюк резиновый кисет, достает спички и начинает разводить костер.
Обсохнув, мы продолжаем работу.
Вечером нам с трудом удается пересечь стремительную Индигирку и пристать чуть ниже двух палаток, где разместилась наша партия, уже вернувшаяся из бокового сухопутного маршрута.
IV. Левобережный маршрут
Самолет над тайгой. Идем по левобережью. Охота на баранов. В царстве ягеля. Рудоносная зона продолжается. Собачья река. Трудный переход. В ловушке. Впервые на самолете. Встреча с Цареградским. На прииске! Вот как бывало в старые времена! «Мое» и «наше».
Конец июля. Две палатки нашей партии стоят рядом на правом высоком берегу реки против якутского селения.
Обсуждаем, в каком направлении вести дальше разведку.
— Пороги на Индигирке — беда, страшные, — говорит Гаврила. — В старые времена казаки из Оймякона на карбасах до этого вот места доплывали, здесь стан ставили и пороги на лошадях и пешком обходили. Лет двести тому назад семеро казаков и якут пробовали через пороги проплыть. Лодка разбилась. Спасся только один казак. Звали его Тихон. Выплыл он возле устья речки, которую теперь называют Тихонова река…
Откуда-то издалека донесся густой, вибрирующий гул.
— Самолет! Самолет летит! — первым замечает белую блестящую точку над сопкой Иван Чистых.
Серебристый гидросамолет делает круг над порогами. Летчик, заметив наши палатки, пролетает совсем низко над нами и в знак приветствия покачивает машину вправо-влево.
— Вот что значит техника! — восхищается Саша. — Что ему пороги! Высадит экспедицию в любом месте. Довезет, куда хочешь, и увезет. Только знай, работай.
— Наверно, это самолет Индигирской экспедиции, — рассуждаю я. — Ну, что ж, мы с экспедицией свяжемся и укажем разведанные нами места. Пойдем по левобережью, выясним, продолжается ли там рудоносная зона.