Местные жители давно уже покинули свои дымные юрты и все живут в новых домах с электрическим освещением, В магазине есть все для охотников и домохозяек. Колхозники живут зажиточно. Это чувствуется в каждом доме, куда мы заходим, Все одеты хорошо, по-городскому. Молодежь носит костюмы, платья, джемперы, приобретенные в магазине. Почти у всех наручные часы. В каждой квартире есть швейные машины, охотничьи ружья, радиолы, велосипеды, книжные полки с книгами на якутском и русском языках. И все, кого ни спросишь, учатся: кто в школе, кто на разных курсах, в кружках.
— Средства в местный бюджет поступают большие, не успеваем их даже осваивать, — замечает председатель и рассказывает депутатам о планах строительства на следующий год.
Вечером за мной приходит машина Тасканской ТЭЦ. Мы проезжаем мимо совхоза Эльген. На его обширных полях уже виднеются кучи вывезенного навоза. Поблескивают на солнце стекла огромных теплиц. Почти круглый год снабжает совхоз свежими овощами горняков Северного горного управления.
Алексей Сергеевич Карпов, старый колымский житель, главный инженер ТЭЦ, говорит:
— Электростанция работает на эльгенском угле. Его подвозят по шестидесяти километровой узкоколейке. Уголь приходится подсушивать на барабанах моей конструкции. С небольшой примесью аркагалинских углей он хорошо горит. Мы снабжаем горняков электроэнергией бесперебойно и в достаточном количестве.
Садимся обедать.
— Давай попробуем местную рябиновую настойку, — угощает меня хозяин. — Наш сосед, Тасканский пищевой комбинат, ее выпускает. В четырех цехах освоил производство экстрактов, витаминов, ягодного джема и вин, сушеных овощей, маринадов, эфиро-флотационного масла, карбида кальция. Все для горняков. Больше чем на 25 миллионов рублей продукции дает…
На банке голубичного джема я вижу дальстроевскую марку: «ДС» «Тасканский птицекомбинат».
Едем по левому берегу Колымы. С трудом узнаю я те места, где мы когда-то со Степаном Дураковым спасались от наводнения. На ручьях, опробованных еще нами с Наташей, уже давно работают прииски.
Возвращаюсь в поселок Левый берег и на «Победе», дождавшейся меня, благополучно добираюсь до Усть-Омчуга.
Депутатские обязанности на практике оказались своеобразными. Все жалобы избирателей и конфликты приходилось разрешать на месте, с политотделами и начальниками управлений, комендантами поселков и отделами кадров; фактически вся власть была в их руках. В поселках сельских Советов не было. Да и расстояния приходилось учитывать: Средниканский райисполком находился, например, от Теньки и Усть-Омчуга в восьмистах километрах…
Каждая поездка на сессию убеждала меня в том, что административное районирование в наших местах бесконечно отстало от жизни. Настоятельно требовалось организовать на промышленных объектах новые административные единицы, а центры старых районов перенести в рабочие поселки, возникшие в тайге, приблизить Советскую власть к трудящимся.
Предстояла большая организационная перестройка.
Коренным образом изменились методы геолого-поисковых работ. В первые годы освоения Севера на вооружении геологов-разведчиков была несложная техника: геологический молоток, горный компас, карманная лупа, лоток для отмывки шлиха, лопата, кайло и буссоль, а разведка ограничивалась проходкой ручным способом небольшого количества выработок. И ходили мы тогда по опросным схематическим картам или совсем без них, сами занимаясь глазомерной съемкой.
В наши дни все стало иным. Геологи-поисковики имеют точные топографические карты, составленные при помощи аэрофотосъемки разных масштабов, обеспечиваются новейшими геофизическими приборами. Разведчики пользуются дробильными установками, буровыми станками. Геологов в тайгу теперь «забрасывают» на автомашинах, самолетах и вертолетах, а тяжелые грузы перевозят на тракторах.
Применение новых геохимических и геофизических методов поисков, современные способы установления возраста аллювиальных отложений, внедрение станков ударно-канатного бурения на разведках — все это позволило геологам составить, более совершенные поисковые и прогнозные карты, выявить, разведать и передать приискам новые участки в тех местах, где, казалось, все уже было выявлено и разведано.
Новая техника, новые методы работы потребовали расширения и углубления знаний. И тогда — в конце сороковых-начале пятидесятых годов — все колымские геологи крепко взялись за учение. Учились и переучивались «и стар и млад».