Голем стал шевелиться. Он размахивал руками, дрыгал ногами, но явно не понимал, как и зачем вообще это делает. Я смотрел на него и посмеивался. Двигался он забавно, а своими движениями напоминал... Словно я поймал жабу, только тёплую.
В принципе уже можно было понять, как будет вести себя железо после оживления. Но и тесты не помешают, минимальная нагрузка уже что-то покажет, а ещё больше максимальная. Оставлю это для друга. Ему я пообещал настоящего голема, а значит ума и некоторые чувства всё же придётся добавить голему. Много времени и сил это не займёт.
— Ты скоро там? Голем вон шевелиться во всю, выпусти пацана, — донимал меня рыжий.
— Погоди, чувства и разум надо доделать...
— Давай-давай, — он подошёл ближе и стал пристально вглядываться в железную тушку, — как ребёнок, такой-же... мелкий и странный.
— Точно, — ответил я, — ты не мог бы отойди...
— Ох, прости, — он сделал пару шагов назад, — больше не отвлекаю.
Наконец наступило безмолвие и я смог сконцентрироваться. Направил в железную голову магической энергии. Сделал извилины прочнее, запутал их сильнее. Ржавчины в мозгах быть не должно, хотя я в этом не уверен. Вспомнил, что в мозгах Орешка была грязь, но какая-то необычная. Может и у этого голема в голове сохранилась влага. Не знаю. Но сталь определённо проводит импульсы иначе, она лучший проводник для мыслей голема.
После я направил в маленькие мозги поток магии, на котором мчались слова из базового набора. Пусть, если голем пройдёт все пытки Оскарда, то у нас останется не бесполезная кукла. Что такой малыш будет делать я не знал. Он не сможет посоревноваться с каменными крабиками в поиске золотых песчинок. Не получится у него и помогать нам в золотодобыче.
Возможно применение найдём потом. Сейчас нужно закончить работу и отдать его в руки друга. Держись, маленький железный человек, тебя ждёт такое...
Следующим на очереди он получил зрении. Огоньки в глазах загорелись едва заметным белым цветом. Потом я сделал ему рот и дал возможность слышать. Пожалев бедолагу, я решил не наделять его способностью чувствовать. Вскоре ему предстоит пережить, или не пережить, очень многое. Так пусть хоть не будет мучиться.
— Готов! — воскликнул я.
— Ну наконец-то. Дай-ка его сюда.
Я передал другу големчика и тот стал вертеть его в руках да рассматривать. Ржавчину на теле голема не было, совсем. Но, думаю, если он попадёт в туман, покроется росой или просто окажется под дождём, то она быстро заявит о себе. Всё-таки железо это не то, которое защищено от ржавчины. Да и мы с другом для этого с големом ничего не делали.
— Он точно будет ржаветь, — друг подтвердил мои догадки.
— Посмотрим за этим, тоже полезно будет.
— Ага. Так я уже могу его... это тестировать? — в глазах горело нетерпение.
— Да, — ответил я, надеясь, что голем покажется себя как можно лучше.
— Первый запуск голема в небо!
Выкрикнул друг. Согнул колени, дотянулся руками с големом до земли и резко выпрямился, одновременно делая замах вверх. Голем вырвался из хватки друга и полетел в небо.
— Хорошо летит, — прикрывая лицо от солнца, ухмыльнулся Оскард.
— Посмотрим как приземлиться, — отличный ответ для геомага.
Спустя пару секунд големчик уже летел вниз. Он махал руками и и пытался что-то кричать. Слов, конечно, мы не разобрали. Да и не мог он их произнести, я не настолько улучшил его речевой аппарат, а слова научил только понимать.
— Там-там, погнали.
Мы побежали к тому тесту, куда приземлился големчик. Без труда нашли его. Я взял его в руки и осмотрел. Никаких повреждений на нём не обнаружил. Сам он свободно вращал как руками, так и ногами.
— Падение он пережил легко, — подвёл итогу друг, — назовём его летун?
— Почему бы и нет?
— Тогда нужно ещё его запустить.
Под ещё друг имел в виду, ни один раз, ни два раза, и даже не три... Он кидал его снова и снова, пока ему наконец это не надоело. Будь у голема чувства, как у человека, он бы наверняка сошёл с ума. Впрочем железный пацанчик, как его любя называл рыжий мучитель, переживал падения с невероятной лёгкостью. Единственное, что ему от них доставалось — это земля, которую потом приходилось оттирать травой или веточкой.
— Кидать его бесполезно, — заявил Оскард, — он ничего ему не доспеется. Давай теперь тест на разрыв.
Ох уж эти изобретатели... Пока пока хоть сколько-нибудь интересного результата не добьются не успокоятся.
— Как ты это представляешь?
Он схватил его за руки:
— Бери ноги и тянем.
По идее с нашими силами мы бы и гвоздь таким способом разорвать не смогли. Уже не говоря о том, что самые тонкие части големчика были шире раза в два-три. Ожидаемо после всех наших усилий с големом ничего не произошло.
— Значит, что железо сохранило всю прочность.
— Да, — согласился я.
— Проверим теперь его силу?
— Думаешь нужно? — я сомневался, в том, что этот опыт поможет мне собраться голема-быка.
— Ну, если железо такое прочное, то он должен поднимать веса намного больше, чем мы думаем. Так?
— Ос, а в этом что-то есть.
Мы давали ему камушки, ботинки, инструменты и всё остальное, что было в несколько раз больше самого железного голема. Мы выяснили, что он мог поднять максимум три килограмма. Казалось бы, ничего такого, но для его миниатюрного размера — это целый подвиг. Летун, словно муравей мог поднимать вещи больше себя. Те, что он поднять не мог никак ему не вредили. Голем просто не мог поднять, сам при этом никак не страдал. Должно быть всё дело в одарённости. Возможно удастся сделать его сильнее, а может и нет.
Но я уже представил крупного голема чисто из железа. При его весе в несколько тон он сможет поднять... Слишком большой вес, чтобы быть правдой. Друг тоже с этим согласился, и сказал, что соотношение веса и возможности поднять тяжесть не линейный показатель. Надеюсь, что я верное его понял.
И если так, то чем больше железный голем, тем меньше будут соотношения. Например, наш крохотный мог поднять около трёх килограммов, при весе в граммов триста. То есть, соотношение один к десяти. Весьма серьёзно! Голем весом в тонну при таком соотношении смог бы поднять все десять, но нереально. Мы полагали, что такой голем едва ли поднимет собственный вес. Впрочем убедиться в этом пока не представлялось возможным.
Я отпустил Оскарда бездельничать. Он взял с собой Летуна и пообещал мне, что они найдут чем заняться. Хитрая улыбка друга меня стразу насторожила. Но я решил, что если голем и пострадает, то в целом, для големостроения, это будет только на пользу. Не представляю, как можно повредить настолько прочного, пусть и крохотного големчика. Хотя, наверное, специальными инструментами такое возможно.
Вернувшись к группам железяк, что лежали на земле, я продолжил выстраивать центральный хребет. После он станет основой всего железного каркаса, а ещё и тела будущего голема-быка. Я взял первый позвонок и осмотрел его. Представив конструкт, я отложил его на полочку, чтобы каждый раз не делать новый.
У животных в позвоночниках позвонки разного размера и длинны, но я решил с этим не заморачиваться. Тем более, пользы мне это никакой не даст. Через час с лишним позвоночник был готов. Поднять его я даже пытаться не стал. Сомневался, что и вдвоём с другом мы справимся. Кажется, чтобы сделать голема-быка мне понадобиться кран или помощь Здоровяка. Но пока есть чем заняться.
Я начал плавить из железа ноги. По сути, процесс почти не отличался, только формой конструктов и тем, сколько нужно было затратить магии и времени. К вечере все косточки будущего скелета были готовы. Я настолько уморился, что чуть не упал и не заснул прямо на земле. Еле как добрался до палатки. Что-то там сказал Оскарду и он меня не донимал.