«инерция заднего привода». Эту инерцию Мирзоеву и его союзникам удалось
окончательно нейтрализовать лишь со временем – когда стало понятно, что «восьмёрка» – это реальный пропуск в будущее по всем статьям.
Тогда решено было просто «разбавить» седаном первую нитку конвейера, где собирались «восьмёрки» и «девятки», несколько доработав для этого сварочные линии.
Так и получилось – машине присвоили индекс «21099» и запустили в производство в 1990-м году.
«Это было достаточно дешёвым методом и к 90-му году хватило ума и средств, чтобы это запустить».
А переход к сборке и на второй нитке конвейера переднеприводного автомобиля, как и его индекс «2110», оставили для более долгосрочной перспективы. Стало понятно, что чтобы быть востребованным и современным, это должен быть принципиально новый автомобиль.
Хорошую службу впоследствии сослужило то, что эти решения были приняты загодя – ещё 1985 году. В конце этого года произошёл «размен» индекса «2110», но ещё в прошлом, 1984 году, начались работы по новой машине. Ведущим конструктором проекта стал Валерий Козенков.
Дизайнерский поиск формы нового автомобиля был без преувеличения мучительным. Сначала на дизайнеров явно влиял их собственный предыдущий проект – проект «новой классики», от которого, к счастью, вовремя отказались. Первые макеты
«десятки» практически полностью совпадали с заднеприводной «двенадцатой» (не путать
с хэтчбеком ВАЗ-2112, который появится гораздо позже) – в конце концов, дизайнеру не так уж важен вариант привода, да и индекс модели – тоже.
«Пошли из «двенадцатой». «Двенадцатая» начала ПЕРЕРОЖДАТЬСЯ в
«десятую» модель. Если посмотреть фотографии, то первую «десятку» отличить от той «двенадцатой» было тяжело».
А, кроме того, разработчики невольно оглядывались и на «восьмёрку». В первых вариантах (т. н. нулевая и сотая серии прототипов) так или иначе, угадывались «восьмые» мотивы – разве что кузов становился более «обтекаемым», в результате чего обретал сходство с зарубежными аналогами вроде Ford Sierra.
Делалось всё возможное и невозможное, чтобы найти новый облик. Была даже
попытка использовать стилевые решения Volkswagen Passat, подсмотренные вазовскими дизайнерами на Дмитровском полигоне, куда Мирзоев, Непомнящий, дизайнер Владимир Ярцев и конструктор Исаак Новиков отправились по срочному звонку Башинджагяна. Целями поездки был, конечно, не только дизайн – в первую очередь конструкторам хотелось понять, как в целом решён немецкий автомобиль, который через несколько месяцев пойдёт в производство. А, кроме того, интересовала аэродинамика (в частности, степень «утопленности» бокового стекла относительно поверхности кузова), ведь аэродинамике в «десятом» проекте уделялось огромное внимание.
Предсерийный Пассат в обстановке строжайшей секретности перебросили за
«железный занавес», чтобы вдали от глаз журналистов провести зимние испытания. У прибывших на полигон вазовских специалистов была всего ночь на изучение стоящего в
боксе автомобиля, причем даже двери открывать было строжайше запрещено, как и вести
разговоры между собой. Конструкторам был интересен опыт немецких коллег, а дизайнеры всю ночь старательно делали эскизы. Но в итоге никаких стилевых решений с Пассата на «десятку» не перекочевало – в силу своей консервативности.
«Было сделано ДВЕ СЕРИИ образцов «десятого» автомобиля, прежде чем был принят макет, сделанный дизайнером Ярцевым – это тот образец, который, грубо говоря, мы сегодня видим. Вот где произошел перелом. А те две первые серии образцов не были приняты, потому что они были как ездящие на улице автомобили того времени. Они были очень похожи на Ford, Opel… Слава Богу, от них ушли, потому что НОВОЫЙ автомобиль был по крайней мере ни на кого не похож. Единственное сходство можно было усмотреть в «морде», фарах – они были похожими на решения Ford Mercury, но он выпускался в Америке, и там же продавался».
«Перелом» происходил так – из Запорожья на ВАЗ вернулся дизайнер Виктор Кряжев – и предложил концепцию так называемого «отрезного фонаря», который как бы делил автомобиль на две части – верхнюю и нижнюю. Ярцев эти наработки применил – и в 1987 году появился первый эскиз, в котором угадывался уже облик будущей «десятки». На его основе и появилась двухсотая серия прототипов.