На заводе – на МЗМА – приняли конструкцию студента Мирзоева! Приняли для
изготовления опытного образца. Фалькевич вполне мог быть в курсе этого, а ничего не сказал потому, что не хотел расхолаживать студента перед защитой своим явным одобрением. Самое интересное, что такая коробка передач действительно была воплощена в металле – она была изготовлена по КД, которую разработал пятикурсник Мирзоев. Конечно, ни о каком внедрении в производство речи не шло – скажем прямо, автоматическая коробка для недорогого «Москвича» изначально была идеей довольно- таки утопичной. Но сам факт того, что студент смог придумать конструкцию серьёзного узла, которая была принята на предприятии и заинтересовала настолько, что дело дошло до опытного образца – что ж это был, безусловно, первый профессиональный прорыв.
Но в любом случае проект необходимо было защитить в институте. После
получения подписи Фалькевича Мирзоев поехал к рецензенту. У рецензента так же не нашлось, что возразить, и на следующее утро, имея в кармане отличные рекомендации руководителя проекта и рецензию на пять баллов, Мирзоев предстал перед приёмной комиссией автомобильной кафедры МАМИ.
Он защищался, как и было предписано, первым, в первый день защиты факультета
– 1 июля 1956 года. И защитился на «отлично», закончив тем самым обучение по специальности «инженер-механик».
Поскольку учился он нормально, после защиты диплома у него опять появилась
возможность выбирать – выбирать место своей будущей работы, а не просто попасть по
распределению туда, куда пошлют. Конечно, хотелось остаться в Москве. Но, к сожалению, в тот год вышел циркуляр для вузов, в котором чётко говорилось о том, что иногородних студентов в Москву не распределять. Выпускников из других городов попросту не прописывали в Москве. Способ задержаться в столице тогда был один – жениться на москвичке. Однако этот вариант не подходил – виды на женитьбу у него к тому моменту были достаточно сформировавшиеся.
* * *
Их чувства успешно пережили долгий и сложный период, когда Георгий учился в Москве, а Ламара оставалась в Тбилиси. В 1952 году, через год после его отъезда в столицу, Ламара поступила в Тбилисскую консерваторию на специальность фортепиано. Всё время – пять лет – пока они учились за тысячи километров друг от друга, всё, что им оставалось – это редкие письма и встречи раз в полгода, а всё остальное время они были врозь. Но эти промежутки не ослабили их взаимного притяжения друг к другу.
Каждый раз, когда он приезжал домой, собиралась старая, ещё школьная компания друзей – для ребят, уже не объединённых учебой в одной школе, это был отличный повод пообщаться. Конечно, были в этой компании и девушки. Они гуляли вместе, как прежде. По большому счёту внутри этой компании не было сильных связей, и по отъезду Георгия обратно Москву она сама собой распадалась – ребята разбегались до следующего приезда своего друга. Но из этой легкомысленной и необязательной компании вышла, по крайней мере, одна крепкая пара.
А их родители, конечно, видели, как сильно дети тянутся друг к другу. Родители
были хорошо друг с другом знакомы и понимали, что дело, судя по всему, у молодых идет к свадьбе. Но как состояться свадьбе, если молодой человек в Москве? С родительской точки зрения логичным виделось дать парню отучиться, вернуть на родину, устроить на работу и сыграть свадьбу. И по-своему они были правы. Ну а как ещё – ведь это так здорово, когда дети под боком. Однако сам Георгий этот вариант никак не рассматривал.
* * *
Когда пришло время распределяться из института, он выбирал из нескольких вариантов, предложенных комиссией по распределению. Первым вариантом был завод
«Красный дизель» в Ленинграде. На возражения Мирзоева о том, что он не двигателист, ему уверенно ответили: «разберёшься». Вторым предложенным ему местом было
Серпуховское СКБ, в ту пору выпускавшее мотоциклы и мотоколяски, а впоследствии ставшее Серпуховским автозаводом, который в 90-х годах станет заниматься