«Если ты занял позицию, что «всё плохо», то эта позиция никуда не приведёт. Должно быть ЖЕЛАНИЕ сделать хорошо. Причем в любых условиях – даже если не финансирования, каких-то других благ… Раз ты пришел работать, то ты обязан работать в тех условиях, которые существуют. Можешь мечтать, можешь рисовать любые планы, но, прежде всего ты работаешь в тех рамках, в которых ты находишься. Реально работаешь – все остальное эфемерно. Нужно конкретную работу делать в конкретных условиях».
Что же это за работы? Зачем вообще нужен был этот конструкторский штат, если собирались выпускать уже хорошо известный ГАЗ-69? А дело в том, что им дело не ограничивалось. Как раз в это время УАЗ получает серьёзный заказ от Министерства обороны.
Это было техзадание на разработку… плавающего внедорожника. Такие
автомобили после войны появились в американской армии, и советским военным очень хотелось, чтобы было, чем ответить.
По проекту этот автомобиль должен был заменить на конвейере УАЗа ГАЗ-69. Он должен был иметь герметичный кузов, чтобы преодолевать водные препятствия, а также
независимую подвеску всех колёс и клиренс (дорожный просвет) не менее 400 мм. Такая цифра взялась, конечно, не с потолка – джип должен был уметь пройти по колее,
оставленной танком, а дорожный просвет танка составлял как раз 400 мм. В техзадании был и ещё целый ряд специфических требований – автомобиль должен был получиться
явно непростой.
Конечно, область для полёта фантазии была просто гигантской. Предстояло заняться компоновкой совершенно нового автомобиля – правда, под руководством
старшего товарища, ведущего компоновщика (у которого ведомых на тот момент не было)
Льва Андриановича Старцева. Почему вчерашнему студенту доверили такую серьёзную работу? Да потому что больше это поручить было просто некому, кроме как студенту. Он хотя бы какой-то опыт имел в конструировании автомобилей. «Что у тебя в дипломе было?» - спросило начальство. «Коробка-автомат», – «Ну, а теперь общей компоновкой будешь заниматься». Короче, Мирзоев попал – во всех смыслах этого слова.
Можно представить себе чувства выпускника технического вуза, которому дано
такое задание. Была дана полная свобода рук – рисуй всё, что хочешь! Но вместе с этой свободой – и полная ответственность, потому что потом будут судить.
И первые полгода на УАЗе Мирзоев самозабвенно занимается компоновкой этого автомобиля. Проект был секретным, причем не только с точки зрения большой политики, но и внутри самого завода! Поэтому оба конструктора, занятые в этом проекте, работали не в общем зале, а в кабинете, который кроме двери имел железную решётку с табличкой:
«Вход воспрещён! Сотрудников вызывать». Просто так войти в кабинет, в котором день за
днём создавались чертежи перспективной военной техники, было невозможно.
* * *
Но этот проект – далеко не всё, чем был занят конструкторский штат Ульяновского автозавода. Параллельно с описанными работами другая группа конструкторов ведёт разработку автомобиля УАЗ-450. Как раз в то время появился его первый опытный образец с характерным кузовом вагонной компоновки, который был поставлен на раму ГАЗ-69 с минимальными её изменениями. За плавные обводы и горбатую крышу (и, как следствие, схожесть с хлебопекарным изделием), автомобиль и получит позже в народе прозвище «буханка». Автомобиль тоже позиционировался как армейский, но имел несколько отличное от «джипа» назначение. Набирающая обороты доктрина атомной войны диктовала свои требования – УАЗ-450 должен был стать автомобилем, способным помимо водителя и пассажира перевезти десять солдат в сидячем положении или же пять носилок – так предполагалось вывозить людей из очагов радиоактивного поражения. Это и было главной компоновочной трудностью и задачей.
И эта задача была решена. Сейчас это уже слегка позабылось, но в обычной
«буханке» действительно реализована возможность размещения в салоне пять носилок для транспортировки облучённых. Четыре из них крепятся по бортам в два яруса, а ещё
одни задвигаются между боковыми.
Сам Мирзоев к рождению «буханки» прямого отношения не имеет, поскольку, как мы знаем, в это время занимался другими вещами, однако общее представление о проекте