Но оказалось, что для грузовой версии на задней оси катастрофически не хватает сцепного веса! Были испробованы все способы его увеличить – назад вынесли «запаску», бензобак… Но ни одна из мер видимого эффекта не дала. Пустились на крайнюю меру – сократить базу грузовика, что гарантированно давало прибавку сцепного веса в несколько процентов. К новому, 1958 году, были собраны два заднеприводных автомобиля –
«автобус» в исполнении с нормальной базой и «грузовик» с базой, уменьшенной на 150
миллиметров.
На испытаниях этих двух опытных образцов выяснилось, что база грузовика стала не просто короткой, а фатально короткой. За рулём автобуса находился опытный
водитель-испытатель, а за рулём грузовика Мирзоев, как предложивший решение по
укорочению базы. В ходе самой первой пробной поездки грузовик на высокой скорости начало переставлять на ледяных ухабах. После очередного «прыжка» поймать его не удалось… Автомобиль скатился с высокой насыпи и замер в удачно расположенном сугробе. Водитель не пострадал.
В результате заднеприводный грузовик УАЗ-451Д всё же появился в массовом производстве, только база у него была стандартная, не укороченная. Проходимостью пожертвовали – остались трудности при попытке тронуться по заледенелому подъёму порожняком.
* * *
Тем временем были сформулированы требования и продолжены работы по созданию нового военного джипа. Как мы помним, техническое задание было изменено по отношению к первоначальному варианту – двигатель требовалось переместить из задней части кузова вперёд, чтобы обеспечить возможность установки на автомобиль безоткатного орудия. А потом из техзадания убрали и требование о плавучести автомобиля, потому что это требование по возможностям завода и финансовым затратам не лезло ни в какие рамки. Собственно, в этом месте проектных работ в общих чертах и появляется будущий облик автомобиля УАЗ-469, хотя ряд изменений на пути к конвейеру ему ещё только предстоит пережить.
После того, как, наконец, утряслась концепция, и автомобиль был скомпонован,
проектные работы разветвились по нескольким частным направлением. Мирзоев занялся одним из самых проблемных мест будущей машины – приводом ведущих колёс. В конструкцию обеих осей автомобиля были заложены колёсные редукторы и независимая подвеска, что тоже сильно добавляло автомобилю в стоимости. Какие же идеи владели умом человека, стоящего за кульманом в зарешеченной комнате с табличкой «Вход воспрещён! Сотрудников вызывать»?
* * *
Введение независимой подвески и колёсных редукторов преследовало одну цель – обеспечить автомобилю «танковый» клиренс (дорожный просвет в 400 мм), что подразумевало способность автомобиля передвигаться по колее, оставленной танком. Введение в конструкцию автомобиля колёсных редукторов увеличивает дорожный просвет сразу по двум причинам: во-первых, они позволяют сократить размеры картера главной передачи – потому что увеличение крутящего момента происходит и в главной
передаче и в редукторах. А во-вторых, просвет увеличивается за счёт межосевого расстояния шестерен колёсном редукторе. Таким образом, применением колёсных редукторов на каждой из ведущих осей можно достичь дорожного просвета в 400 мм.
Если же колёсный редуктор не делать, то низко «висящий» картер большой главной передачи позволяет получить лишь 210 мм клиренса (радиус колеса минус радиус главной передачи), и это максимум. Не случайно все внедорожники мира, не оснащённые колёсными редукторами, имеют цифру клиренса, близкую как раз к 210 мм, и не больше. Если на таком внедорожнике перестроить трансмиссию, применив колёсные редукторы внешнего зацепления (самый «бюджетный» вариант), то получается следующее. На 100 мм сокращается размер картера главной передачи. А сами колёсные редукторы внешнего зацепления увеличивают просвет ещё на 100 мм. В цифрах новый дорожный просвет автомобиля будет выглядеть так: 210+100+100 – вот вам и «заветная цифра», даже с десятимиллиметровым запасом.