- Поразительное совпадение... – Рене, уже привыкший за последнее время ничему не удивляться, все равно был поражен этими удивительными совпадениями. – Мы тоже приехали в Мадрид в поисках материалов по истории Ордена.
- Вот как? – Атенаис заинтересованно вскинула брови. – Что же конкретно вас интересует? Я уже несколько месяцев занимаюсь этим вопросом и, возможно, смогу вам помочь.
- А мы можем это обсудить в более спокойной и комфортной обстановке? – Поинтересовался Рене, в очередной раз задетый прибывающими туристами.
- Да, конечно. Здесь, за углом, есть очень уютная кофейня. Давайте пройдем туда. Сейчас в музее самый пик посетителей, и мы все равно не сможем ничего спокойно рассмотреть и обсудить. Мы вернемся сюда после полудня. Будет спокойнее.
- Отлично. Позвольте предложить вам руку. – И Рене предложил Атенаис руку, которую та с улыбкой взяла под локоть.
Они пошли впереди, а Опост и Мишель следом.
- ДЭрбле есть дЭрбле... -Усмехнувшись, произнес Мишель.
При имени «дЭрбле» Атенаис вздрогнула и совсем иначе, чем прежде, посмотрела на Рене, но тот не заметил этого.
- Даже спустя четыреста лет. – Огюст поддержал дружеский подкол Мишеля.
Атенаис же шла рядом с Рене и думала – послышалось ей или нет... Или и правда этот могучий великан – друг Рене – назвал его дЭрбле. Она думала об этом всю дорогу до кофейни.
В кофейне они устроились за дальним столиком и заказали по глинтвейну.
- Такой холод вообще-то редкость для Мадрида. – Сказала Атенаис, делая первый глоток.
- Вы часто здесь бываете? – Улыбнулся Рене.
- В последние три года достаточно часто. Собственно, в один из своих первых приездов, я случайно попала в Музей религии и меня очень заинтересовала экспозиция, посвященная Ордену иезуитов. Но тогда я была занята написанием диссертации, а потому вернуться к этой теме смогла только полгода назад. А вы? Что вас привело к этой теме?
Друзья переглянулись. У них у всех возникло какое-то необъяснимое доверие к этой девушке, но Рене решил все же начать издалека.
- Я недавно обнаружил в старинном сундуке в мансарде своей квартиры некоторые вещи, принадлежавшие моему предку. Они указывают на то, что он занимал важный пост в этом Ордене. Как журналиста, а, прежде всего, как потомка, меня это очень заинтересовало.
- Понимаю... – Делая очередной глоток, улыбнулась Атенаис. – С вами понятно. А что же ваши друзья? Путешествуют за компанию?
- Вы очень любопытны, милая девушка. – Деликатно вставил свое слово в разговор Огюст.
- Извините, мое гасконское происхождение иногда сильнее меня... – Смутилась Атенаис. – Я, как и мои предки, умею находить приключения на свою голову.
- Не переживайте так! – Засмеялся Мишель. – Огюст не хотел вас задеть. Он у нас вообще верх благородства и деликатности. А гасконцы, и правда, всегда отличались взрывным характером!
- Простите, если смутил вас. – Огюст ободряюще улыбнулся. – Мы путешествуем вместе, так как поиски нашего друга затрагивают и нас. Наши предки, как выяснилось, были очень дружны в свое время.
В этот момент Рене обернулся, чтобы о чем-то попросить официанта, и Атенаис увидела перстень на его руке.
- Рене... извините... – Она дотронулась до руки молодого человека. – Извините... этот перстень...
- Да? – Рене посмотрел на перстень, а потом на девушку.
- Откуда он у вас? Вы знаете, что это за перстень?
- Это наш фамильный перстень. Мне его перед смертью передал отец. – Рене смотрел на новую знакомую, чувствуя, что она что-то знает об этом кольце.
- Это перстень Магистра ордена иезуитов. – Атенаис говорила с придыханием, с восхищением, так как не поверила своим глазам, увидев на пальце Рене то, что она искала столько месяцев, до этого видя только на гравюрах и на фотографиях копии, сделанной по описанию. – Существуют документы, говорящие о том, что во второй половине XVII века он принадлежал тогдашнему Генералу Ордена, но после его смерти исчез. Говорили, что будто он передал его своему сыну. Но это только догадки, так как по законам католичества священники давали обед безбрачия, и законнорожденных детей у них быть просто не могло.
- Вы знаете, как звали того Генерала Ордена? – Насторожились Огюст и Мишель.
- В документах, которые мне удалось найти, его имя зашифровано как ГдА... – Атенаис написала буквы на салфетке.
- Герцог дАламеда... – В полной тишине медленно по буквам произнес Опост. – Смотрите сами: Г – герцог, дА – дАламеда... – Повторил он, указывая на каждую из букв.
- Арамис???? – Интонация, с которой Атенаис произнесла это имя, заставила Рене вздрогнуть.
- Вам известно и то, что Арамис был реально существовавшим человеком? – Хором удивились, переглянувшись, Рене, Мишель и Огюст.
- Я знала это, еще учась в Сорбонне. Тогда, готовя реферат по истории своей фамилии, мне пришлось много заниматься генеалогическим древом, и я с удивлением выяснила, что являюсь потомком одной из ветвей рода д’Артаньянов. Но когда я начала изучать историю Ордена, я как-то не сообразила связать свое открытие с именем Генерала Ордена. А ведь я знала, что Арамис был его Главой какое-то время.
- Так вы потомок д’Артаньяна?!!!? – Друзья были так шокированы услышанным, что Мишель от неожиданности даже опрокинул свой бокал с глинтвейном. Горячий напиток плеснул ему на брюки, но он даже не заметил этого.
- Да... – Растерянно произнесла девушка, понемногу начиная кое-что подозревать.
- Чтобы вам окончательно стало все понятно, разрешите представиться еще раз. – Огюст улыбнулся девушке. – Огюст Лаферет, потомок Атоса, графа де Ла Фер.
- Мишель Третьян, потомок Портоса, барона дю Валлона де Брасье де Пьерфона. – Мишель тоже с улыбкой наблюдал, как с каждым произносимым ими словом вытягивается от удивления лицо Атенаис.
- Ну, и, наконец... – Рене выдержал театральную паузу. – Рене Эрблес, потомок того самого Арамиса, аббата д’Эрбле, епископа Ваннского, герцога дАламеда, Генерала Ордена иезуитов. Так что... Догадки оказались верны – у Арамиса был сын. Иначе бы кольцо не оказалось на моей руке.
- Невероятно... – Атенаис в полном шоке оглядывала улыбающихся мужчин. – Это просто чудо какое-то...
- Вы знаете, а мы уже начинаем к этому привыкать... К чудесам. – Огюст быстрее всех пришел в себя и мог нормально излагать мысли. – Кстати, Атенаис. Не находили ли вы некоего письма от Арамиса к д’Артаньяну или, может, от д’Артаньяна к своей дочери?
- Откуда вы знаете про письмо? – Глаза Атенаис все больше округлялись, и Мишель уже начинал посмеиваться, гадая, есть ли еще запасы или это уже предел округления.
- Просто мы все, – Рене с улыбкой обвел друзей рукой, – нашли такие письма: у меня с такого письма собственно все и началось. Я нашел в мансарде письмо Арамиса к д’Артаньяну, Огюст нашел письмо Атоса к сыну, Мишель так же нашел письмо Портоса к дочери.
- Я действительно нашла письмо д’Артаньяна к дочери. – И Атенаис вытащила из внутреннего кармана сумки сложенный вчетверо листок бумаги.
И раскрыв его, она начала читать письмо вслух.
«Дорогая моя Жаклин... Доченька...
Я пишу тебе это письмо, потому что не уверен, что увижу тебя снова.
Завтра утром я отправляюсь в поход. Франция начала войну с Голландией, и король поручил мне возглавить один из самых ответственных фронтов.
Вообще-то я даже рад этому походу. И прости меня за эти слова, но я не буду жалеть себя, уворачиваться от пуль и снарядов.
Прошло уже полгода, как я узнал о смерти Арамиса, а вслед за ним, о гибели Атоса и Портоса. Мои верные друзья покинули меня. Я одинок на этой земле. И каждый новый день уже не радует меня так, как прежде. Я знаю, что уже не увижу вдали карету с испанским гербом. Я знаю, что меня больше не встретят крепкие объятия в поместье дю Валлон. И больше не к кому ехать в замок де Ла Фер.
Земля опустела. Я осиротел.
Каждый день, прежде чем заснуть, я разговариваю со своими друзьями. И они отвечают мне, я явственно слышу их голоса. Они ждут меня там, на небесах.