В деревенской жизни кузнечные изделия нужны постоянно, и отец, Джесси Гувер, постепенно расширил свою мастерскую и перевез семью в больший дом. Но начавшая налаживаться жизнь внезапно обрушилась: Джесси заболел лихорадкой и умер — в тридцать четыре года; Берти едва исполнилось семь лет, старшему брату Тэду — восемь, младшей сестричке — четыре. Мать соглашалась теперь на любую работу и, видимо, надорвалась: через четыре года умерла и она. Детей разобрали родственники. Недолго прожив у бабушки, Берти попал к одному дяде, потом — к другому, брату матери Джону Минтхорну. Тут двенадцатилетний сирота пригодился — работать «на дядю», да простится мне этот нехитрый каламбур. Два года Берти вместе с работниками, которые валили лес, шесть дней в неделю обрубал и пилил ветки. Вечерами посещал то, что мы бы назвали приходской школой.
В 1888 году Джон Минтхорн перебрался в штат Орегон и занялся куплей-продажей домов. Берти он посадил в контору, a вечером мальчик ходил в школу — чуть более высокого уровня, чем приходская. Берти усвоил начала математики и латыни, переплетное дело и научился печатать на пишущей машинке. Он стал читать книги, наткнулся на «Дэвида Копперфилда». История маленького Дэвида поразила его созвучием со своим детством; всю жизнь потом он возил «Копперфилда» с собой.
Однажды в контору Минтхорна зашел человек, сказал, что хочет купить себе дом. Геолог, минеролог, он побывал в разных штатах, участвовал во многих экспедициях, его рассказы возбудили фантазию юного клерка. Как раз в это время открылся Стэнфордский университет, был объявлен первый набор студентов, и Берти решил, что это — для него.
В августе 1891 года юный Герберт отправился в Пало Алто, в Калифорнию. Он выдержал экзамены по латыни и математике, в остальных предметах провалился. Но оба профессора наук, в которых молодой Гувер продемонстрировал уверенность и сообразительность, вступились за него горой. «Мы увидели такое стремление, такую настойчивость, что готовы поручиться, что этот юный квакер восполнит недостающие знания и станет отличным студентом», — сказали они декану. Берти был принят условно, но первый же семестр закончил так успешно, что был зачислен окончательно.
Для учебы, для жизни нужны были деньги, и Берт брал работу в университетском офисе, разносил по дормиториям белье из прачечной, печатал на машинке деловые бумаги — пригодилось приобретенное в конторе дяди умение. У Берта не было колебаний в выборе профессии. Со второго курса его главным предметом стала геология. На групповой фотографии студентов-геологов Стэнфорда Берт скромно стоит в последнем ряду; недалеко от него — единственная девушка, Лу Генри, поступившая в Стэнфорд позже, в 1894 году.
Трудное детство еще долго помнилось — Берт редко улыбался, манера смотреть исподлобья не очень располагала к нему товарищей, но его спортивная активность — привлекала. И Лу увлеченно занималась спортом. То ли спортивные таланты Берта сыграли роль, то ли его явная, неотступная влюбленность, которую быстро почувствовала Лу Генри, но скоро они поняли, что жить друг без друга не могут.
Отец Лу был весьма богат, и гордость не позволяла Берту, окончив университет с сорока долларами в кармане, просить руки девушки, которой он не мог предложить привычный ей образ жизни. Теперь одна мысль точила его: найти работу, быстро добиться успеха и предстать перед родителями своей красавицы взрослым, уверенным мужчиной.
Дело, однако, затянулось. Полтора года он работал в небольших изыскательских компаниях в Колорадо и Калифорнии, но там не было перспектив. Наконец серьезное место нашлось, но какое место: Австралия! Австралия тогда была страной почти что дикой, однако запасы минерального сырья и рудных металлов предвещали ей большое будущее, и английская фирма «Бевик, Морейн и Ко» завела там прииски.
Но время шло, а сколько-нибудь крупных находок золота не обнаруживалось. В дело были вложены большие деньги, нетерпение владельцев нарастало, годилось любое решение, и чья-то рекомендация послать туда никому не известного молодого инженера-геолога из университета Дикого Запада была принята.
Перст судьбы? Возможно. Немало случайностей выпадает на долю почти каждого человека, но далеко не каждый извлекает из слепого случая фантастический выигрыш. Герберт Гувер не упустил свой шанс.
Из порта Брисбейн на востоке Австралии Герберт в несколько недель добрался до цели, преодолев тысячи миль на верблюдах, в повозках, испытав дневной жар и ночной холод, голод и жажду. И — усилия вознаграждены, промышленное золото найдено! Восторгу «Бевика, Морейна и Ко» не было предела: Гувер назначается главным инженером прииска с годовым окладом 7,5 тыс. долларов — огромным по тому времени.