Вивьен сцепила руки за спиной.
– Я щедро заплатила ему, и он таки подписал соглашение о раздельном проживании. Более десяти лет я не получала никаких известий от него, хотя, по слухам, он наслаждается жизнью, тратя мои деньги на солнечном юге Франции.
Герцог в изумлении покачал головой.
– И вы одна устроили все это?
– Да, я.
– А в результате каждый что-то выиграл.
– Можно сказать и так. Я продолжаю общаться с сестрами, но только по почте. И еще я наслаждаюсь обретенной здесь свободой, моим положением в обществе и моим бизнесом, которым я так усердно занималась все эти годы. Я готова сделать что угодно, лишь бы сохранить все это.
Неожиданно эти осторожно произнесенные слова нарушили торжественную интерлюдию, в которой они оба участвовали, и Уилл, обойдя кресло, приблизился к ней. На этот раз Вивьен не пыталась отступить, но ее поза выражала решимость и твердость.
Он прикоснулся ладонями к ее щекам и не опускал рук, пока не услышал, как она всхлипнула.
– Я буду вечно хранить ваш секрет, Вивьен.
Она опустила ресницы, и он поцеловал сначала одно ее веко, потом другое.
– Уилл...
На несколько томительных секунд герцог прижался губами к ее губам.
– Подделка в конверте, – тихо сообщил он. – На какое время назначена встреча?
Вивьен подняла руки и положила ладони ему на грудь.
– На семь часов вечера, в таверне за театром на Кенел-стрит.
Герцог нахмурился.
– «Веселые рыцари».
– Вы знаете это место? – Она удивленно взглянула на него.
– Да, – ответил герцог и, не вдаваясь в подробности, добавил: – Он специально выбирает людные места.
Вивьен кивнула.
– Во всяком случае, там он не сможет остаться со мной наедине.
Уилл был не очень-то уверен в этом и потому собирался принять меры предосторожности, не сообщая ей о своих намерениях.
– Я буду сам наблюдать за происходящим, и то же сделают мой детектив и его люди. – Он взял ее за подбородок. – Но и вы также будьте настороже. Я не хочу потерять вас, к тому же у меня нет другой флористки.
Вивьен попыталась улыбнуться; при этом ее взгляд оставался напряженным, и Уилл ощутил душевный трепет.
– Я буду рядом, леди Вивьен.
Ее взгляд смягчился, теперь в нем угадывалась нежность.
– Спасибо вам... за все.
Герцог ободряюще улыбнулся и осторожно сжал ее подбородок. Нежно прикоснувшись к ее губам, он повернулся и вышел из гостиной.
Глава 17
Несколько минут Уилл просто стоял на крыльце ее дома, засунув руки в карманы, и всматривался в даль. Начавшийся мелкий дождь стучал по камням дорожки, ведущей на улицу, превращая красоту маленького сада Вивьен в расплывчатую акварель. Все вокруг казалось на удивление чистым и мирным, но это была лишь иллюзия, и Уилл почувствовал, как портится его настроение.
К несчастью, ее чувства к нему волновали его больше, чем забота о ее полной безопасности. Но если посмотреть с другой стороны, никогда он так не беспокоился о близком человеке. Все дело было в его беспомощности и неспособности изменить положение дел. Возможно, правда заключалась в том, что одно накладывалось на другое – ее страстное стремление сохранить в неприкосновенности жизнь, которую она вела здесь; его желание защитить ее, на что, они знали оба, у него не было законных прав; их взаимное тяготение друг к другу, которое, вероятно, никогда их не покинет, даже если они будут жить врозь день за днем и год за годом.
Уилл потер глаза и пожалел, что не захватил с собой зонт. Впрочем, он все равно промокнет, если будет следовать своему плану. Вивьен встретится с Монтегю меньше чем через два часа, и он не собирается как пешка сидеть дома и ждать новостей, как предлагал и на чем настаивал Гастингс. Он придет туда ради нее и будет защищать ее всеми доступными средствами. Ничто другое теперь не имело значения. Он и его друзья, Сэмсон Карлайл и Колин Рамзи, обеспечат и ее защиту, и арест артиста. К счастью, им он определенно мог доверять.
Уилл взглянул на потемневшее небо. Просвета нигде не было видно, и он, наконец, отважился выйти под дождь. Дождевые капли падали ему на лицо и одежду, но он не чувствовал ничего, кроме холодной промозглости глубоко внутри и предчувствия, какого никогда не испытывал прежде.
Вот-вот начнется последний акт их мрачной драмы, и он не имел права расслабляться.
Вивьен не выносила бездействия. Как она могла ничего не делать и просто ожидать, а потом стать обедом для хитрого лиса? Меньше чем через два часа она должна войти в таверну, пропахшую застарелым потом, пролитым элем и подгоревшим мясом. Ей доводилось уже бывать в подобных заведениях...
Несколько минут Вивьен расхаживала по комнате, размышляя над тем, какие еще унижения предстоят ей в ближайшем будущем, и прислушиваясь к шуму дождя по крыше. Она задыхалась в своей гостиной. Вспомнив про конверт с сонетом, она бросила взгляд на чайный столик и почувствовала непреодолимое желание увидеть подделку собственными глазами.
Быстро вскрыв конверт, Вивьен осторожно извлекла из него документ с еле заметной подписью внизу. Она чуть улыбнулась, размышляя о том, какие связи должен иметь герцог Трент, чтобы разыскать умельца, способного создать подобный шедевр. Оригинал Вивьен видела лишь однажды, но это была безупречная копия.
– Прошу прощения, миссис Раэль-Ламонт, но некий мужчина хочет вас видеть.
Вивьен повернулась к домоправительнице и инстинктивно прижала рукопись к груди.
– Извините, я не хотела беспокоить вас, но этот человек сказал, что ему очень важно увидеться с вами именно сегодня.
Придя наконец в себя, Вивьен быстро вложила бумагу в конверт.
– Кто он? – деловито спросила она.
– Джентльмен из Труро, – не колеблясь ответила Гарриет. – Он хочет купить орхидеи для жены на годовщину их свадьбы. Счастливица. Этот человек очень красив. Я пригласила его войти, но он весь промок и не хотел пачкать полы, что очень любезно с его стороны.
Вивьен почувствовала крайнее раздражение. Ее домоправительница вела себя так, словно в жизни ее хозяйки не происходило ничего, о чем бы следовало задуматься хотя бы на минуту.
Прикрыв глаза, она потерла ладонью лоб.
– Почему именно сегодня?
– Ну не знаю... ему нужны орхидеи, и он проделал весь этот путь, чтобы взглянуть на ваши.
Ох уж эти орхидеи! Если она откажется принять посетителя, у Гарриет это вызовет подозрение, даже беспокойство. У Вивьен не оставалось иного выбора, кроме как показать прибывшему цветы и поскорее избавиться от него.
Вздохнув, она положила конверт на чайный столик и поправила выбившуюся прядь волос.
– Хорошо, я приму его. Он оставил визитную карточку?
– Да, мадам. – Гарриет протянула хозяйке серебряный поднос.
Вивьен взглянула на красиво отпечатанные буквы: «Господин Г. Герман». Странно. Она никогда не слышала о таком. Впрочем, он ведь сказал, что прибыл из Труро.
– Если придет кто-нибудь еще, меня нет дома, Гарриет.
– Да, мадам.
Покинув гостиную, Вивьен направилась в оранжерею.
– Что за отвратительный день, миссис Раэль-Ламонт! – Невидимый из окна гость, вероятно, стоял за сводчатым проходом слева от нее. – Я подумал, что это более... подходящее место для встречи.
Вивьен сначала замерла на месте, некоторое время прислушиваясь к шуму дождя за оранжереей, затем медленно повернулась. Перед ней стоял Гилберт Монтегю собственной персоной; гладко выбритый, с короткой стрижкой, он был одет в темно-серый костюм и модное пальто безупречного качества. Неудивительно, что Гарриет не узнала его.
– Что вы здесь делаете? – пробормотала Вивьен дрожащим голосом.
– Да вот пришел за вами. – Он улыбнулся. Вивьен инстинктивно отступила назад.
– Уходите, – прошипела она, – иначе я закричу.
Медленно и с ледяным холодом он ответил:
– Только попробуйте, и я сломаю вашу изящную шейку.