— Есть ли среди присутствующих желающий оспорить приговор?
Снегов ожидал увидеть лес рук, но к его удивлению, не поднялась ни одна.
— В таком случае… — начал произносить заключительную фразу наместник, но Снегов не дал ему продолжить. То ли обостренное чувство справедливости, то ли еще какая патология выбросила его из кресла и он, вскочив на ноги, почти прокричал:
— Я желаю оспорить приговор!
И ничего: никакого особого шума на площади, ни изумления со стороны наместника. Только спокойный взгляд темно-зеленых глаз и вкрадчивый вопрос:
— А какой приговор, милорд, вы сочли бы справедливым?
Снегов начал понимать, что, кажется, попал в ловушку, но останавливаться было уже поздно.
— В отношении Федория я бы ограничился внушением и, может быть, штрафом, а Леонию заменил бы смертную казнь на тюремное заключение.
Его слова были встречены вежливыми аплодисментами со стороны площади и легкой улыбкой со стороны наместника.
— И мягкосердечно и мудро… — произнес вельможа. — Будь у меня возможность посоветоваться с милордом до вынесения приговора, может быть, я принял бы его сторону и без дополнительной волокиты. А так, я обязан спросить: готов ли милорд отстоять свою правоту в честном поединке, как того предписывают законы нашего королевства?
Недоумение Снегова было столь велико, что наместник поспешил прийти ему на помощь.
— Поскольку становится очевидным, что милорд плохо знает наши законы, я возьму на себя смелость ознакомить его светлость хотя бы с тем, о котором только что шла речь. Тот, кто оспаривает приговор, обязан доказать свою правоту в поединке с тем, кто этот приговор вынес, или с лицом им назначенным. Если спорщик выигрывает поединок, то уже вынесенный приговор теряет силу и вступает в действие тот, на котором настаивал спорщик. Если же поединок выигрывает тот, кто вынес приговор, то сам спорщик подвергается наименьшему из наказаний, озвученных в приговоре. В нашем случае это отсечение правой руки. Но, — поспешил добавить наместник, — лиц столь высокого ранга, каким является Лорд-носитель, последнее правило не касается. В случае проигрыша ему будет просто засчитано поражение. И теперь я спрашиваю еще раз: настаивает ли Лорд-носитель на своем варианте приговора?
«Так: если я проиграю поединок или откажусь от своих слов, — серые клеточки в голове Снегова работали на предельной скорости, — то бедолаги подвергнуться назначенному наместником наказанию. Если выиграю — то будут спасены от смерти и увечья. Но ведь мой проигрыш обернется поражением в прохождении миссии и Светке предстоит провести в этом мире целых пять лет. Что для меня важнее: спасение этих совершенно незнакомых мне магов, — даже не людей — или свобода Светланы? К черту! С каких это пор Снегов, тебя стали посещать подобные сомнения? Выиграть поединок — другого пути у меня нет!».
И Клим решительно прервал затянувшуюся паузу:
— Я настаиваю на своем варианте приговора!
Эти его слова вызвали оживление на площади. В глазах наместника тоже читалось уважение, когда он произнес:
— Воля ваша, милорд — выбор сделан! Мне осталось только ознакомить вас с условиями поединка. А они очень просты. Поскольку на гербе города Гуд присутствуют две скрещенные стрелы, то и поединок между нами — а я из уважения к Лорду-носителю не буду выставлять замену — заключается в поражении мишени пятью стрелами из лука. Тот, кто окажется точнее, тот и будет провозглашен победителем! Состязание начнется на стрельбище после обеда. А сейчас я прошу Лорда-носителя разделить со мной обеденный стол. Веских причин для отказа не было, и Снегов принял приглашение наместника.
Трибуны на стрельбище ломились от желающих посмотреть на поединок. Здесь присутствовали и осужденные, с которых пока не сняли кандалы, и для которых предстоящее зрелище было отнюдь не приятным времяпровождением, а решающим в их ближайшей судьбе событием.
По правилам первым должен был начинать стрельбу спорщик, но наместник учтиво отказался от своего права в пользу Лорда-носителя. Поскольку Снегов отказался принять эту жертву, то был брошен жребий. Фортуна оказалась на стороне Лорда-носителя.
«А на чьей же еще стороне быть земной богине, как не на стороне человека?» — спросите вы и будете абсолютно правы…
Первую стрелу наместник послал точно в центр мишени. Снегов сделал то же самое. Второй стрелой наместник расщепил первую — Снегов повторил этот трюк. И третьи, и четвертые стрелы расщепляли предыдущие. Пришел черед пятому, последнему выстрелу. Стрела, пущенная наместником вновь расщепила предыдущую. Зрители замерли. Теперь Лорд-носитель, казалось, мог лишь только повторить сделанное наместником, но, в случае ничьей, ему по правилам было бы засчитано поражение. Клим медленно поднял лук под большим углом вверх и выпустил стрелу. Многим показалось, что это прощальный салют, но они ошибались. Стрела, пролетев по очень большой дуге, вошла в центр мишени, выбив оттуда наконечник первой стрелы. Шквал оваций, которыми разразился притихший, было, стадион, казалось, заставил вздрогнуть сами небеса. Клим опустил лук. К нему уже спешили улыбающийся Зорий и, отчего-то, столь же радушный наместник. С осужденных уже снимали кандалы…