И вот тут нас постигло огромное разочарование. В трюмах было полно всего, но вот что-либо похожего на ящики с золотом или бочонки с золотыми монетами не было и в помине.
После этого мы обшарили весь корабль, но никакого золота не нашли. Максимум — тысяча эльфийских талеров в корабельной казне, хранившейся в каюте капитана. И вся прибыль.
— Ты уверен, что они должны были заплатить? — прищурился Род, уставший после погони за призраком золота, и чувствовавший, что этот самый призрак сделал ему ручкой и растаял в воздухе.
— Я уверен, что они обещали это Броэму, — сказал я. — Сам видел. Но обещать и жениться — не одно и то же.
— Понятно, — разочарованно ухмыльнулся Род. — Короче, ушастые решили его кинуть, учитывая, что покойнику деньги не нужны.
— Видимо, так — пожал плечами я.
Все-таки учитывая двойное численное превосходство эльфов да с архимагом на борту… Да, скорее всего, платить они и не собирались. Разовая сделка с отребьем не могла окончиться другим результатом.
— Ладно, пойдем трофеи собирать, — вздохнул Сид. — Больше делать нечего.
— Зато все прошло, как по маслу. Утешься этим.
— Утешусь, когда вернусь на «Легионера». Кстати, где нечистый носит эту твою Нкечи?
— А вот он ее и знает, — ответил я. — Сам хотел бы знать. Слишком буквально она поняла приказ. Но на всякий случай надо вывесить чумные флаги на теперь уже наших приобретениях. Чтобы не попасть под неласковую ручку капитанши.
— Баба на корабле — к несчастью, — сплюнул Род. — И этого мнения я не изменю, и не проси.
— Ладно, что с тобой поделать…
«Легионер» вернулся с утра. Причем, во всеоружии — ракетные установки были развернуты в нашу сторону и чехлы сняты. Да и когда они подошли ближе, я заметил на палубе Нкечи со всем набором стандартного шаманского трэша, готовую к бою.
Но все обошлось благополучно, и шлюпка Нкечи пришвартовалась к борту «летящего».
— Разрешите взойти на борт, капитан? — теперь уже Нкечи приветствовала меня так.
— Разрешаю, — сказал я.
— Тебя вечно нельзя оставить одного, — она показала в сторону трофеев.
— Вот и не оставляла бы, — сказал я.
— Ты отдал приказ, я выполняла, — пожала плечами она. — Вернулась, чтобы проверить, не ушли ли чужаки.
— Не ушли. Но могли не уйти и мы, — недовольно сказал я.
— Ничего с вами бы не случилось, — махнула она рукой. — Архимага твоего уровня завалить непросто. А вообще — сам виноват. Что стоило дать мне связной артефакт?
— Да, это я упустил, — признал я. — В следующий раз так и сделаю. Вернулась вовремя.
— Не могла же я бросить вас? В случае чего — атаковала бы. С вашим оружием и моей магией все бы получилось. Но вы и сами справились.
— Да, это так.
— Что же мне теперь с этим хозяйством делать?
— Ты чем-то недовольна? — удивился я. — Кто мечтал о своей флотилии? У тебя теперь шесть кораблей разного класса, от галеона до «Молота». И база в фактории. Вербуй верных людей — и вот она, флотилия, под командованием пиратской адмиральши. Будешь наводить ужас на всю Уруту, ушастые обмочатся от страха. Черная Пантера, гроза Уруты…
— Тебе только вывески на лавках малевать, чтобы народ валом валил, — усмехнулась она. — Что за корабли хочешь?
— По-моему, наши отношения давно вышли за товарно-денежные, — сказал я весело. — Забирай просто так, не жалко. Все равно твоей флотилией я пользуюсь, и уже не раз.
— Спасибо. Теперь только экипажами их снабдить, чтобы довести до фактории…
— Да не проблема, — сказал я. — Сделаем крюк и на буксире притащим их до фактории, а там ребята с «Молота» доведут.
— И то верно, — кивнула Нкечи. — По трофеям — что нашли? Что «Живодер» вез на продажу?
— Пойдем в трюм, — сказал я, заранее предчувствуя трату времени с распаковкой ящика.
— Пойдем, — согласилась она.
Да, запаковал так запаковал… Сняв все плетения, цепи и открыв ящик, я махнул рукой.
— Смотри сама.
— Итримубе! — аж посерела от ужаса Нкечи.
Если вы не видели, как бледнеют негры — значит, вы не видели ничего. Они становятся пепельно-серыми. Нкечи моментально отпрянула от ящика и окуталась защитными плетениями своей магии.
— Ты чего? — спросил я, наслаждаясь эффектом.
Уж больно физиономия у нее была забавная, вот-вот обделается…
— Ты хоть знаешь, что это? Точнее, кто?
— Тот, кого ты боишься до усрачки.
Нкечи смерила меня уничтожающим взглядом и обиженно замолчала.
— Ну?
— Я тебе не мул, не нукай. Не запряг.
— Рассказывай давай, — потребовал я.
— Это — смерть.