В декабре 1713 года, как раз в то время, когда королева Анна чувствовала себя особенно плохо, Джон получил известие о смерти ганноверской курфюрстины Софии, законной наследницы Анны согласно акту 1701 года. Незадолго перед этим София просила Мальборо принять командование над британскими войсками на континенте, захватить Дюнкерк и сделать его базой для «мирной» экспедиции Ганноверского дома за английским троном. Герцог, не теряя времени, послал Кадогана в Голландию, которая была связана с Англией соглашением о помощи в такой ситуации, а сам со свитой двинулся в Антверпен, откуда мог действовать более быстро и решительно. Здесь он принял предложение ганноверцев принять верховное командование над армией протестантского наследника.
Весной 1714 года здоровье королевы немного улучшилось, но никто не обманывался насчет ее скорой смерти. В середине июля герцог прибыл в Остенде и был готов к действиям. Но новости из Англии привели его к выводу, что необходимо переждать, когда и чем закончится политическая дуэль между Оксфордом и Болингброком. 30 июля чета Мальборо все еще находилась в Остенде. Отсюда Сара написала письмо подруге, рассказывая, как ее бурно приветствовали в Генте офицеры двух английских полков.
А в Лондоне двумя днями раньше Оксфорд был отстранен от власти. Болингброк стал главой правительства и пригласил видных вигов на торжественный обед к себе домой на Голден-сквер. Пришли не все. Среди гостей не было Уолпола: он, как сказали Болингброку, был «вне города». На самом деле Уолпол не желал чествовать виконта, поскольку не забыл свое пребывание в Тауэре. Атмосфера за столом была наэлектризованной. Болингброк говорил, что вряд ли стоит хранить преданность Ганноверам после смерти курфюрстины Софии, и обещал вигам посты в правительстве. Присутствующие внимали ему настороженно.
Они имели свои планы на будущее. Кадоган собирался окружить Тауэр, а Стэнхоуп — арестовать активных якобитов. Последний, выступая от общего имени, выдвинул Болингброку требования, главным из которых было вновь передать Мальборо командование армией. «Генри, у вас всего два пути. Первый — объединиться с вигами, а второй — отдаться на милость французского короля и просить у него помощи для Претендента», — завершил свою речь Стэнхоуп.
30 июля стало ясно, что королева умирает. Болингброк хотя и знал, что это вот-вот случится, выглядел растерянно. В Кенсингтонском дворце собрался Тайный совет. Сторонников Ганноверов в нем было немного. Внезапно в зал вошли члены совета, которые не были приглашены, — герцоги Сомерсет и Аргайл. Вместе с герцогом Шрюсбери они быстро взяли инициативу в свои руки. Болингброк, пытаясь сохранить лицо, заявил, что согласен, чтобы Шрюсбери стал лорд-канцлером, хотя втайне надеялся, что умирающая Анна не согласится назначить вига и сделает лорд-канцлером его самого. Но Анна утвердила Шрюсбери.
На всякий случай вокруг Лондона и на побережье были собраны войска и усилены гарнизоны, а у католиков конфискованы лошади и оружие. Анна скончалась в половине восьмого утра 1 августа. По мнению английских историков, правление этой вполне обыкновенной женщины стало более значительным, чем ее предшественников, за исключением Елизаветы I, которая, как известно, была женщиной необыкновенной. Жизнь Анны была несчастливой, ее здоровье — слабым, а ум — весьма средним. И все же, обладая упрямством и здравым смыслом, она немало сделала для создания условий, обеспечивших Англии славное будущее в новом столетии.
«Оксфорд получил отставку во вторник, а королева умерла в четверг», — написал Болингброк Свифту. «Как судьба играет с нами, — согласился Свифт, — фортуна отворачивается в тот самый момент, когда кажется, что дело уже сделано».
Официальным наследником английского престола согласно «Акту о престолонаследии» стал сын курфюрстины Софии Георг Людвиг. 1 августа 1714 года он был провозглашен английским королем Георгом I. В этот же день чета Мальборо высадилась в Дувре. Они прибыли слишком поздно, чтобы участвовать в драматических событиях в Кенсингтоне, но и без этого ветер изменился в их пользу. Изгнание закончилось.