– Чепуха, – последовал ответ баронессы. – Он встречал людей и похуже меня.
Лоутон хмыкнул, оперевшись на стол, его чёрные глаза блеснули, как будто он никогда не получал такого удовольствия, как сейчас, в этой сумасшедшей компании.
– В самом деле, вам придётся сделать что-то поистине гадкое, чтобы меня отпугнуть, миледи.
– Полностью согласна. В конце концов, он же работает с Олридом.
– Прошу прощения, – вмешался Эбен, чувствуя необходимость защититься.
– О, тебя оскорбляет моя оценка твоего общества? – спросила тётя Джейн.
– Весьма, – ответил он.
– Вот и хорошо.
Лоутон захохотал, и давно похороненный инстинкт заставил Эбена повернуться к Джек, возможно, чтобы она его оправдала? Или, быть может, чтобы выяснить, не смеётся ли и она над ним. Но, нет. Джек не отрывала взгляда от кипящей кастрюли на плите, осторожно помешивая её содержимое.
Она не собиралась за него вступаться. И он не мог её за это винить, ведь он не заслужил такой привилегии.
Эбен обратился к Лоутону:
– Разве тебя не ждёт семья на рождественский обед?
Лоутон отмахнулся от его вопроса.
– У меня ещё есть время досмотреть разыгравшуюся передо мной пьесу до конца. Редко встретишь людей, которые не жеманничают в твоём присутствии.
– Я слишком давно знаю Эбена, чтобы перед ним жеманничать, – ответила Джек.
– Ты никогда в жизни не жеманничала, – парировал Эбен.
Она обернулась, встретившись своими карими глазами с его зелёными.
– Справедливо. Может, поэтому я так и не вышла замуж.
Неужели она жеманничает перед этим идиотом-шотландцем, который крадёт её у Эбена?
Мысль о шотландце не давала покоя.
– Разве ты не должна отмечать сейчас праздник? С Фергюсом?
Он не собирался огрызаться, произнося это имя.
Хотя, нет, он сделал это умышленно. Присутствие Джек и остальных на его кухне причиняло боль и, казалось, возмездием. Покаянием за прошлые грехи и обещанием будущего без Джек в качестве наказания.
– Кто такой Фергюс? – спросил Лоутон таким тоном, словно присутствовал на чаепитии у викария, а не вторгался в чужое личное пространство.
– Жених Джек, – ответил Эбен.
Он не успел принять во внимание неодобрительное хмыканье тёти Джейн, потому как Лоутон озадаченно спросил:
– Джек?
– Это я. Жаклин, – уточнила Джек.
Не для Эбена. Эбен никогда не называл её Жаклин. Интересно, как этот пёс, Фергюс, её зовёт?
– Он шотландец, – сказал Эбен. – Завтра они отбывают, чтобы пожениться в его имении, в Шотландии.
Господи. Он не мог заставить себя замолчать. Что с ним творится?
– Мои поздравления, – обратился Лоутон к Джек.
Тётя Джейн снова хмыкнула.
– Ты что-то имеешь против? – спросила Джек у пожилой женщины, а потом кивнула Лоутону: – Спасибо.
Эбену захотелось кого-нибудь убить. Захотелось сбежать. Но он решил остаться, тем самым подвергая себя наказанию и боли. Он расположился за дальним концом стола, делая вид, что не заметил, как Джек поставила перед ним дымящуюся чашку шоколада. Изображая, что ему всё равно, он спросил:
– И что же? Где же этот идеальный шотландец?
– На пути сюда, – после паузы ответила она.
– Почему он всё ещё не здесь? Или, скорее, почему он всё ещё не у тебя дома?
Она пожала плечом.
– Он будет здесь к обеду.
– На его месте я бы поторопился. – Не следовало ему этого говорить. Слова сорвались с языка прежде, чем он успел закрыть рот.
Прежде чем успел предугадать, что они привлекут всё внимание Джек.
– Чтобы успеть понаблюдать, как я помешиваю сливовый соус?
"Чтобы не позволить мне перекинуть тебя через плечо и унести в постель".
Господи! Этого он не мог сказать вслух.
Эбен поднял чашку и отпил обжигающий шоколад в качестве наказания, которое он не желал признавать. Как будто этого было недостаточно, тётя Джейн подбросила дров в огонь:
– Но ты же ведь не он?
Эбен не мог вымолвить ни слова, и обожжённый язык не имел к этому никакого отношения. Обвинение в словах пожилой леди причинило боль похлеще, чем горячий шоколад.
– Тётя Джейн, – прошептала Джек, и ему это безумно не понравилось. Он возненавидел лёгкое осуждение в её словах. Возненавидел её порыв вмешаться и остановить тётю. Возненавидел тихий намёк на прошлое в её голосе.
Пожилая женщина одарила его долгим взглядом, а потом направилась к печи.
– Моё песочное печенье готово.
– Вы сделали печенье?
– Не для тебя, – отрезала тётя Джейн.
– Нет, для него, – ответила Джек. – Вчера вечером мы съели весь его запас.