Снег.
Глава 8
Эбен нашёл Джек на улице, где в предзакатном свете, она стояла без пальто по колено в снегу, а её потрясающее красное платье с каждой секундой всё больше приходило в негодность. На её лице, обращённом к небу, читалось отчасти ангельское, отчасти опустошённое выражение.
Она не повернулась, когда он закрыл за собой дверь кухни, чтобы отгородиться от пустого дома, в котором одиночество преследовало его с того дня, как Джек ушла. Она продолжала неподвижно стоять под падавшим снегом, и Эбен поймал себя на мысли, что завидует снежинкам, которые ласкали её лицо.
Он долго наблюдал за ней, не шевелясь. Возможно, если он никогда не пошевелится... если никогда не заговорит... возможно, тогда этот момент никогда не закончится, она не уедет, и он больше не останется один.
Но заговорить всё-таки пришлось:
– Прости.
– За что? – спросила она, глядя в небо, и благодаря какому-то безумному порыву он повернулся и посмотрел на облака, как будто они могли ответить за него. Однако они этого не сделали. Возможно, потому что он слишком многое должен был искупить.
"За всё".
– За то, что вёл себя, как осёл.
Её полные, зацелованные снежинками губы изогнулись в едва заметной улыбке, которая исчезла прежде, чем он успел ею насладиться.
Потом Джек спросила:
– Почему ты не женился?
– Я никогда не хотел.
Ложь.
– Я уверена, что твоего внимания добивалось бесчисленное количество женщин, – проговорила она. – Уверена, что они были красивы, забавны, богаты и идеальны.
Нет, они не добивались его внимания. А даже если бы и добивались, трудно было представить себе женщину лучше Джек. Но он не знал как такое сказать. Поэтому повторил:
– Я никогда не хотел.
Она оглянулась на него, её щёки раскраснелись от холода.
– Даже на мне.
"На тебе. Только на тебе".
– Что ты имела в виду, сказав, что люди меняются?
Джек опять отвернулась.
– А я так сказала?
– В столовой. За обедом.
Она слегка улыбнулась, всё поняв.
– А я-то гадала, подслушивал ты или нет.
– Я не подслушивал.
Она скользнула по нему взглядом.
– Разве?
Его щёки зарделись.
– Нет. Невозможно подслушивать, находясь в собственном доме.
– Это совершенно неверное утверждение.
Когда Эбен не ответил, она задумалась над своими следующими словами, что совсем не походило на Джек. Ему это совсем не понравилось. Он хотел услышать сиюминутный ответ, а не осмотрительный. Правду, а не ложь.
– Полагаю, я имела в виду, что нет ничего невозможного в том, чтобы ты снова обрёл счастье.
Ответ ему тоже не понравился. Как будто Эбен был бездомным, о котором нужно позаботиться.
– Так вот оно что? Ты здесь, чтобы приложить руку и попытаться меня исправить?
Она не ответила на вызов, прозвучавший в его словах.
– А тебя можно исправить?
– Не с твоей помощью.
– Почему же?
– Потому что... – начал он, но не договорил.
"Потому что я не хочу исправляться для того, чтобы обрести счастье с другой женщиной".
Такого он чертовски точно не собирался ей говорить.
Её огромные глаза, казалось, всё равно видели его насквозь, видели всё, что он пытался скрыть с тех пор, как Эбен обнаружил их обладательницу на своей кухне глубокой ночью. И даже до того. Наконец, она кивнула и снова отвернулась, переключив внимание на снегопад.
– Уже темнеет. Скоро мы не сможем разглядеть снег.
Его взгляд был прикован к снежинкам, запутавшимся в её волосах, у него чесались руки распустить их и завершить преображение Джек в рождественского ангела.
– Ты всегда мечтала о снеге на Рождество.
Она улыбнулась, разрывая ему душу.
– И я его получила.
– Возможно... – он замолчал прежде, чем слова успели сорваться с языка. Откашлялся и продолжил: – Возможно, это знак.
Она обернулась.
– Какой знак?
– Будущее может принести тебе всё, что ты пожелаешь.
– Начиная с сегодняшнего дня?
Он пожал плечами.
– Думаю, что брак - это лучшая отправная точка.
– Значит, начиная с завтрашнего.
Он кивнул, возненавидев комок, застрявший в горле.
– Один последний день в прошлом, а потом - будущее.
Джек развернулась к нему лицом.
– Ты имеешь в виду одну последнюю ночь.
Она говорила о том, о чём он подумал?
"По ночам мы всегда ладили лучше".
Эбен кивнул.