Оглянулась, в первых рядах я увидела кадетов академии, насмешка судьбы. Мы кадеты прославленной армии Сумрачной империи, мы карательный отряд, который должен подчиняться приказам. Для этого нас и посылают сюда, нас ломают, вынуждая следовать прямым приказам.
Да мы должны, вот только я никому ничего не должна. Ни империи, ни императору, который забрал всех моих близких.
Я закрыла глаза вспоминая, улыбку мамы, ее теплые руки у меня на голове, ее голос. Воспоминания, это все, что осталось у меня от нее, а еще ее чувство справедливости, ее доброта и внешность. Да я вылитая мама, от кончиков волос до роста. Маленькая, мой рост ниже среднего, и в академии я сама низкая. Русые с золотым волосы, тяжелыми косами лежали на моей спине. Зеленые глаза, от гнева становясь еще зеленее, пронзительнее. Моя мама, как много у меня от нее, и как же мне не хватает ее. Сейчас, вот сейчас, когда нежить уже достигла нас, и я слышу как умирают люди за щитом. Как кровь искриться на щите каплями стекая вниз.
Да щит у меня знатный, единственный в своем роде, повторить его не может ни кто. Это единственное, что я смогла выучить в академии в совершенстве.
Сил держать щит мне хватит надолго, я единственная женщина щит. Щит совершенство, как называет меня дядя. Это единственное из-за чего меня держали в академии, изучали и пытались развить.
Да вот такая я, непримиримая, в академии где почти девяносто процентов мужчин, меня зовут искорка. Искорка, я вспыхиваю так же быстро, как искры огня. Но кто я, чтобы указывать, я уяснила это только в академии. В академии у нас нет мнения, есть только приказ, который мы обязаны выполнить. Я не выполняла, я сопротивлялась, но кто я и кто мой дядя. Дядя сказал академия, значит буду учиться в академии. Сначала преподаватели не могли понять, почему меня не исключили в первый семестр, жаловались, писали рапорты, за невыполнения приказов. Но как я уже сказала кто я и кто мой дядя. Меня наказывали, доводили до истерики, но не исключали.
Дядя, единственный кто мог повлиять на меня, но его здесь нет. Его здесь нет. Как жаль, что я не смогла с ним попрощаться, что умру, не сказав, как я люблю его. Как благодарна, за все, что он для меня делал. Как жаль, что я не смогу сказать ему этого всего.
Нежить огибала щит, людей вокруг щита уже не было, только маленький пяточек моего щита и людей, что жались ко мне. Я посмотрела на холм, там на холме стоял командующий и смотрел на меня в упор. А я улыбалась, да вот так, ненавижу его. Ненавижу всех военных, особенно черных магов, бездушных, всегда правых черных магов.
Он махнул рукой, и с его руки сорвался черный дым, он понесся на меня. Я встала, стиснула зубы и разорвала пространство, подпитывая щит. Пот заструился по спине, руки от напряжения затряслись. Я закрыла глаза, не хотела видеть как щит падет от магии черного, не хотела видеть падения своих надежд. Стала считать про себя: Один, два, три, четыре, пять, шесть, семь и я опять открываю глаза.
Он все еще смотрит на меня, его глаза заволокло чернотой, это отличительная черта всех черных магов. Да я нажила себе кровного врага. Ведь щит выдержал, даже не колыхнулся. Я улыбнулась, торжествуя, да вот так, вот так.
Я сжала губы, смотря пристально, вызывающе, наблюдая. Он махнул рукой и ушел в палатку. Только после этого я посмотрела по сторонам, нежити нигде не было. Ко мне подходили черные маги, что гнали нежить на повстанцев. А я все держала щит, боясь отпустить.
- Кадет отпустите щит — приказал один из офицеров.
Я посмотрела на него, и сложила руки на груди призывая щит. Я смотрела на офицера прямо в глаза и видела лишь черноту. Щит вспыхнул золотом, сияние застилало глаза, но я все также смотрела ему в глаза.
- Вы арестованы, протяните руки — я протянула, на моих руках засияли магические стабилизаторы силы, руки сразу стали тяжелыми — следуйте за мной.
Я посмотрела на лагерь повстанцев в последний раз. Кровь, трупы и смерть - вот, что принес этот офицер. Мой взгляд наткнулся на маленькую девочку, что выглядывала из под юбки своей матери. Белые волосики, васильковые глаза простой человечки. Да не зря, все не зря.
Меня подтолкнули в спину и я оторвав взгляд шагнула в свою тюрьму. Жалела ли я о чем то. Нет, однозначно нет.
- Темпи, Темпи, вот возьми — мне протянули кусок тряпки смоченной водой — пойдем, не надо здесь сидеть, пол холодный.
Я улыбнулась вымученной улыбкой, приняла тряпку вытирая лицо и шею.