Хорошо быть герцогом, но еще лучше – герцогом платежеспособным, так что, как решали проблемы до сих пор деньги, очень скоро решат и эту: Рипли привезет невесту Эшмонта в Твикенем. У него полно времени.
На дворе июнь, а не ноябрь, погода стоит теплая, и воды‑то было всего по колено, так что леди не простудится и не схватит воспаление легких.
Рипли увидел дорожку следов, когда она поднималась по лестнице, и его мысли обратились к текущему моменту. Олимпия промокла до нитки. Нижние юбки, должно быть, хоть выжимай, судя по тому, как плотно облегали бедра и ягодицы.
Он вспомнил, какие ощущения испытывал, когда нес ее, как реагировало его собственное тело на соблазнительные формы молодой женщины.
Впрочем, ничего удивительного: Эшмонт не стал бы ухаживать за сушеной селедкой. А поскольку все‑таки худо‑бедно ухаживал и даже решился вести под венец, все это богатство принадлежит ему. И это правильно. Сомнений нет – эта девушка именно то, что нужно Эшмонту. Леди Олимпия не допустит, чтобы ею помыкали: скорее уж Эшмонт окажется у нее под каблуком, что было бы весьма забавно…
Но думать о том, как забавно могло быть… лучше не думать. Рипли оборвал себя, когда воображение опять увлекло его не в ту сторону.
В данный момент ему нужна, во‑первых, горячая ванна, во‑вторых – шляпа, хотя бы мало‑мальски приличная, а в‑третьих – что совершенно логично и естественно после нескольких месяцев воздержания, – фигуристая бабенка без комплексов, которая не принадлежит кому‑нибудь из его лучших друзей. Ну а пока его желания не осуществились, никто не может запретить ему смотреть на грязные щиколотки леди Олимпии.
Рипли дождался, пока дама благополучно устроится в своей комнате, на попечении гостиничных горничных Молли и Джейн, которым даны были четкие указания.
Ему пришлось отозвать их в сторонку и объяснить, что у леди выдалось трудное утро и что ее состояние оставляет желать лучшего. Следовательно, они должны быть внимательны и бдительны, ради благополучия леди пресекать любые ее попытки сбежать через окно или еще как‑то помешать планам дальнейшего путешествия. Их задачей было вымыть, высушить, переодеть и накормить леди. Главное – глаз с нее не спускать. Если что‑то пойдет не так, уведомить его немедленно. Он будет в соседнем номере.
Обговорив все, что можно, Рипли дождался, пока женщины скроются в соседнем номере, и вызвал к себе хозяйку гостиницы.
– Отправьте кого‑нибудь к миссис Торн. С моей спутницей произошла неприятность, и ей нужна новая одежда, прямо сегодня. Но имейте в виду: она леди. Мы не можем терять ни минуты.
Хозяйка гостиницы бросилась выполнять поручение, а Рипли, прислонившись спиной к дверному косяку, сложил руки на груди. Еще один фокус, который он постиг на собственном опыте. Приказы выполнялись гораздо быстрее, если исходили от джентльмена внушительного вида.
Слуги торопливо внесли в номер ведра с углем и хворост для растопки. За ними прибежали другие, с кувшинами горячей воды. Рипли выжидал. Время шло. С одежды уже перестало капать, и теперь она просто липла к телу, как вторая кожа.
Он вышел на галерею, откуда можно было видеть двор гостиницы, облокотился о подоконник и стал наблюдать за суетой внизу. Сырой воздух мало способствовал высыханию одежды, и Рипли уже начинал терять терпение от ожидания, когда во дворе наконец появились три женщины. Самая элегантная из них подняла голову, и Рипли кивнул ей. Женщина в сопровождении двух других, нагруженных огромными свертками, направились к лестнице, и только тогда Рипли открыл дверь в свой номер.
В большой комнате, которую отвели Олимпии, в камине жарко горел огонь. И это в июне месяце!
Не успели еще языки пламени весело заплясать на угольях, как прибыли два необъятных размеров кувшина с горячей водой, а вместе с ними, хоть в гостинице «Белый лев» царила суета, две служанки, чтобы помочь одной знатной даме привести себя в порядок.
Другие слуги – их было много: одни служили в «Белом льве», другие, весьма вероятно, в соседних гостиницах, – носились туда‑сюда, выполняя прихоти его светлости.
Действительно, хорошо быть герцогом! Или, если быть точным – а Олимпия, в своем нормальном состоянии, очень любила точность, – коли уж вам непременно надо было рухнуть в реку в подвенечном наряде, хорошо бы, чтобы произошло это в обществе герцога.