Я умирающим лебедем прильнула к груди мужчина и уткнулась лбом в плечо.
— Я так виновата, дядюшка, так виновата! — всхлипывала я очень даже правдиво. — Он… Он предал меня!
— Не расстраивайся, дорогая. Всё будет хорошо, — мужчина отстранил меня и внимательно осмотрел. — Ты совсем юна ещё. Ты ещё будешь счастлива, моя девочка. Найдём жениха, не переживай.
О нет… жениха мне не надо. Не сейчас, а то я обязательно где-то проколюсь.
— Не могу думать о женихах, — зарыдала пуще прежнего. — Я никогда больше не смогу кого-то полюбить!
Театр одного актёра пора было прекращать. Последний раз всхлипнув и отстранившись, прошептала:
— Прошу прощения, Ваша Светлость. Я повела себя недостойно. Пройдёмте в дом.
Вздохнув и окинув меня печальным взглядом, герцог прошел вперёд. Пройдя сразу в гостевую зону, мужчина подошел к камину и побарабанил пальцами по каминной полке, словно о чём-то размышляя. Я же села на диван и скромно потупила голову. Сейчас мне необходимо, чтобы он жалел нерадивую девчонку.
— Вот скот, всё разворовал и выгнал, — процедил мужчина, недовольно пыхтя. — Прав был твой отец. Подлец и негодяй твой муж!
— Бывший муж, — поправила мужчину.
— Бывший? Вы развелись? Я слышал, что ты вернулась, но не знал, погостить или насовсем. О разводе не знал.
— Он мне дочь свою оставил. Я… Я сама виновата во всём, подписала все документы, удочерила девочку.
— Содержание хоть выписал? — хмуро спросил мужчина, осознавая, в какой заднице находится его названная племянница.
— Да, пятьдесят золотых в год, — вздохнула я. И добила. — На двоих.
— Подлец! — рявкнул мужчина, но тут же жалостливо посмотрел на меня. — Ничего, дочка, я не дам вам пропасть. А этот гадёныш… Мы его проучим, милая. Обязательно.
Я низко опустила голову. чтобы скрыть торжество в глазах. Конечно, проучим, дядюшка. Тем более теперь, когда у меня есть защитник. Осталось завоевать его доверие и получить самостоятельность.
Глава 3
Отправив герцога отдыхать, я вернулась к себе и отпустила Аннет. Расплела причёску, сняла неудобное платье и пошла в ванную комнату. Воду подогрели, так что теперь я стояла под тёплыми струями.
Несмотря на то, что разговаривали мы с дядюшкой долго, я так и не спросила по поводу шахт. Отец мне не говорил о них, в завещание не включил. Может, они просто достались не мне. Но тогда почему ими не пользуются? Почему не сдали в аренду или же не начали сами добывать камень? Это богатство. Огромное состояние от продажи, но папа глупым не был, он бы не продал такой источник доходов. Потому и в завещание не вписал, чтобы Адриану не досталось.
Обернувшись полотенцем и пройдя в спальню, я села на кровать.
Шахта…
Думай, Ангелинка, думай. Допустим, камень добывал не только отец, но ещё и дядюшка? И перед смертью, папа передал всё другу. Могло быть так? Вполне. И теперь дядюшка не может допустить, чтобы названная племянница погибала от голода. Ведь он обязан позаботиться о дочери покойного друга.
Но почему шахта не работает?
— Да чтоб тебя, — чертыхнулась, понимая, что просто не могу спать. Слишком много в голове мыслей. Не переодеваясь, отправилась в кабинет. Может, ответ кроется там?
Заперев дверь изнутри, я принялась перебирать все записи и книги, что есть в кабинете. Каждый ящик, каждая полка. Даже самая обычная книжка или клочок записки. Всё мною изучалось и. если я считала информацию важной, откладывалось в сторону.
Думай, Ангелинка, копайся в воспоминаниях Адель. У отца должен быть тайник, здесь, в кабинете. Такой тайник имелся у каждого хозяина, а в нём хранились важные документы. Да всё хранилось. Документы, особо ценные украшения, золото на черный день.
Встав из-за стола, я отодвинула картину. Сейф вскрыт, естественно, и девственно чист. Что же, Адриан успел первый. Но что-то мне не давало покоя. Сейф это и есть тайник?
Немного подумав, решила искать дальше. И не прогадала! Под столешницей был едва заметный ящик.
Я ожидала увидеть там что угодно. Золото, те самые документы на шахту, записки, которые никто не должен найти. Но нашла письмо, адресованное Адель, и что-то вроде дневника отца — старый, потертый блокнот.
Вскрыв письмо, я судорожно вздохнула. С какой теплотой писал его герцог. Какая нежность и любовь сквозила в каждом предложении. Да, папа был умён. Он знал, что Адриан однажды бросит меня. Подозревал, что его детище, его отдушина уйдёт с молотка благодаря альфонсу. Но не сделал ничего, чтобы как-то обезопасить своё состояние. Надеялся на лучшее? Может быть.