- Да уж, - встрял в разговор Бин. - Я до сих пор вздрагиваю, когда вспоминаю те деньки. Эти ощущения, словно над тобой занёс ногу великан и вот-вот растопчет тебя, словно муху - их не забудешь!
- Вот видите, дорогая, даже люди, невосприимчивые к магии, остро ощущали эманации Башни!
- Значит, пора начинать готовить себя к этому... - криво улыбнулась Солана.
- Надеюсь, что нам не придётся испытывать ничего подобного, - возразил Каладиус. - Я думаю, что сама Башня по-прежнему стоит на Полумесяце.
- Так мы отправимся на Полумесяц? - тревожно спросил Варан.
- В это время года? - удивлённо воскликнул Каладиус. - Неужели вы считаете меня безумцем, друг мой? Надеюсь, что нам это не потребуется!
- Симмер говорил, что Башня может перемещаться по побережью, - заметила Солана.
- Возможно, что это - не сама Башня, а лишь её аватары, - Каладиус оживился, как и всякий раз, когда речь заходила о высших материях. - А она по-прежнему стоит там, где мы её оставили. В любом случае, для нас, думаю, будет достаточно встретиться и с аватарой. Повторюсь, что убеждён в том, что наша милая Мэйлинн сама нас встретит.
- Значит, та Башня, которую наблюдали неоднократно на побережье Палатия - не настоящая? - полюбопытствовала Солана, которую очень живо интересовало всё, что касалось таинственной Башни и её не менее таинственной владычицы.
- На этот вопрос вам ответит лишь Мэйлинн, когда мы сумеем до неё добраться, - улыбнулся маг. - Однако у меня, разумеется, есть определённые размышления на этот счёт.
- Надеюсь, вы поделитесь ими со мной? - тут же спросила девушка.
- Разумеется поделюсь! - тут же согласился маг, не услышав, или сделав вид, что не услышал язвительного «Разумеется!», тихонько произнесённого Бином. - Известно, что есть предположения о том, что Башня способна возникать в разных местах нашего мира. Однако же, когда мы вызвали её на Полумесяце, она материализовалась в нашем мире целых сорок дней. Конечно, можно предположить, что, материализовавшись, она будет гораздо быстрее появляться и исчезать, уже являясь частью нашего мира, но моя догадка куда интереснее. Мне кажется, что Башня вполне может существовать во многих точках нашего мира сразу, хотя проявляется в них лишь по мере необходимости.
- Убей меня Асс, если я хоть что-то понял из этого! - проворчал Кол.
- Не обижайтесь, мой друг, но это совершенно неудивительно, - снисходительно улыбнулся Каладиус. - А вы, дорогая моя, поняли, что я хотел сказать?
- Признаться, мессир, не совсем, - честно сказала Солана.
- Хорошо, - театрально вздохнул Каладиус. - Поясню на простом примере. Представьте себе лист бумаги, в который воткнули иглу. В скольких местах этого листа она будет располагаться?
- Разумеется, в одном, - фыркнул Кол. - Это даже я понимаю.
- Хорошо, - кивнул маг. - А теперь представим, что некто сложил лист вдвое и пронзил иглой. Теперь в скольких местах листа будет игла?
- Я поняла! - радостно воскликнула Солана. - Для Башни наш мир - словно лист бумаги, и если сложить его многократно, то она, будучи единой, пронзит его сразу во многих местах, и для нас, жителей этого листа, будет казаться, будто она одновременно находится сразу и там, и тут!
- Вы необычайно умны для человека, всю жизнь прожившего в лесной деревушке! - одобрительно проговорил Каладиус, и по тону было ясно, что это действительно похвала, а не завуалированный сарказм. - Какое счастье, что Симмер вырвал вас из этой среды, убивающей разум, подобно плесени! Да, вы совершенно правы. Вот и выходит, что Башня словно перемещается по нашему миру, хотя на самом деле она - абсолютно неподвижна!
- Но её же не видят в нескольких местах одновременно, - возразил Варан. - А видят её то в одном месте, то в другом.
- На самом деле это совершенно не доказано, - не согласился Каладиус. - Места появления Башни достаточно разнесены друг от друга, так что никогда нельзя с уверенностью утверждать, что она, видимая здесь, не видима больше нигде. Но даже если и так, то подобное, на мой взгляд, довольно легко объяснить. Ведь вы же знаете, что Башня способна подчинять себе время. То есть, будучи неподвижной в пространстве, она может перемещаться во времени. Поэтому вполне очевидно, что для неё не составляет никакого труда показываться в один промежуток времени здесь, а в другой - в ином месте.
- Как тонко вы всё объяснили! - восхитилась Солана. - Каким же вы были в пору своего наибольшего могущества, мессир, если и сейчас вы затмите любого мудреца?
- А кто вам сказал, дорогая, что пора моего наибольшего могущества не сейчас? - усмехнулся польщённый маг. - Поверьте, истинное могущество не измеряется возможностью повелевать государствами и народами. Знайте же, что в те времена, когда предо мной трепетали великие мира сего, я был куда немощнее, нежели теперь. Я сумел победить самого себя, и, судя по всему, для этого мне нужно было двести лет просидеть под землёй.
- От ваших заумствований у меня сейчас треснет голова, - шутливо пожаловался Кол. - Пожалуй, ещё немного, и я действительно отправлюсь составить компанию Пашшану!
И всё же справедливости ради нужно отметить, что эти разговоры, какими бы заумными и скучными они ни казались некоторым из присутствующих, на самом деле очень спасали путешественников от неловкого молчания. Действительно, теперь, когда они были замкнуты в небольшой коробке, скользящей по льдам Труона, особенно выпукло всплыли все те недомолвки, что существовали между Соланой и Вараном, а также тщательно скрываемая скованность, что до конца так и не истёрлась между Бином и Колом, несмотря на их разговор по душам.
Совершенно очевидно, что теперь была совсем не та ситуация, чтобы выяснять отношения, поэтому приходилось смириться с тем, что концовка путешествия пройдёт в такой вот несколько натянутой обстановке. Наблюдать за Вараном и Соланой было одновременно и забавно, и скучно. Забавно было смотреть, как хладнокровный и слегка высокомерный обычно мастер Теней хмуро рассматривает носки своих сапог, в то время, как юная проказница то и дело исподтишка бросает на него насмешливые взгляды. Скучно - потому что никто из них не делал даже малейшей попытки, чтобы что-то изменить, так что, если бы не Каладиус, это неловкое молчание могло бы длиться часами.
- А в вашей жизни когда-нибудь была женщина, мессир? - после очередной такой игры в гляделки вдруг поинтересовалась Солана, в сотый раз стрельнув глазами в насупившегося Варана.
Очевидно, что вопрос можно было бы считать бестактным, даже при том, что он был задан старику, разменявшему восьмую сотню лет девушкой, не дожившей ещё и до семнадцати. Однако, очевидно, что за время путешествия между Соланой и Каладиусом сложились вполне близкие доверительные отношения. Кроме того, девушка была ещё в том возрасте, когда подобная непосредственность прощалась, поэтому маг лишь задумчиво улыбнулся, услышав этот неожиданный вопрос.
- Смотря что вы имеете в виду, дорогая, - в глазах Каладиуса заплясали весёлые огоньки. - Я познал в жизни немало женщин, но если вы спрашиваете о том, завладела ли хотя бы одна из них моим сердцем, то я вынужден ответить отрицательно.
- Вы никогда не любили? - воскликнула юная волшебница тоном, который красноречиво говорил о том, что несмотря ни на что, Солана всё ещё была совсем молодой девушкой.
- Когда-то думал, что любил, - усмехнулся маг. - Но с годами понял, что ошибался. В юности я не раз подпадал под чары какой-нибудь красавицы, сходил с ума при виде чьих-то серых глаз и гибкого стана. Каюсь, в те времена я считал это любовью и мнил себя пылким и романтичным возлюбленным. Но всякий раз позже оказывалось, что чувства мои не выдерживают разлуки. Стоило мне отлучиться куда-то больше чем на пару месяцев, как страсть моя стремительно остужалась, и уже через некоторое время в моем сердце была новая владычица... И так до очередного расставания... Поэтому с годами я понял, что либо любви не существует вовсе, либо я просто не способен её испытать. Ну а с возрастом меня всё меньше интересовали даже такие вот короткие интрижки.