– Так почему вы не производите оружие? – изумленно спросил Гай. – Я уверен, что…
– Я не имею на это права. Правами на производство огнестрельного оружия Бланше в Англии владеет мой кузен Кертис Бланшар. – Сесиль произнесла это с такой неприязнью, явно не желая обсуждать это с Гаем, и тот решил не вдаваться в подробности, потому произнес:
– У моего деда есть охотничье ружье марки Бланше – его любимое.
Сесиль еле заметно улыбнулась:
– Как он стал его обладателем?
– Это подарок короля Людовика Четырнадцатого. Дед получил его во время своего визита на континент. До войны все молодые аристократы предпринимали подобные путешествия.
– Должно быть, его изготовил мой дед.
– На ружье есть инициалы М.Ш.Б.
– Все мужчины Бланше получали при рождении одинаковые имена: Мишель Шарль, – так что вы не узнаете мастера по инициалам. На ружье есть номер?
– Да. Я запомнил, потому что иногда дед позволял мне из него пострелять: семнадцать сорок семь, девятнадцать.
– Это год изготовления и порядковый номер. Его действительно сделал мой дед.
Позабыв об обещании больше не задавать личных вопросов, Гай хотел уже спросить, почему ее имя начинается не на букву М, раз уж отец решил сделать ее своей преемницей, но слова Сесиль удержали его:
– Того, что вы сейчас услышали, я не рассказывала никому… даже Марианне.
Было ясно, что эти две женщины очень близки, хотя разница в возрасте между ними более десяти лет.
– От меня никто ничего не узнает, – почувствовав себя польщенным, сказал Гай, хотя и был удивлен.
Сесиль повернулась к столу:
– Увидимся на следующей неделе, мистер Дарлинг.
И на этот раз она его не остановила.
Глава 4
– Отмойте гримерную сверху донизу и убедитесь, чтобы все костюмы, сваленные в кучу на диване, были возвращены костюмерше. Отчистите плиту и почините ножку у стула, – пробормотал Гай писклявым голосом, который, совсем не походил на голос Марианны Симпсон. – И не забудьте протереть зеркала и ящики обоих туалетных столиков. А когда закончите с уборкой, проследите, чтобы вода превратилась в вино.
Услышав за спиной тихий смех, Гай подскочил от неожиданности и, обернувшись, увидел стоявшего в дверях Эллиота.
– Господи! Я думал, это она.
– Сомневаюсь, что она засмеялась бы, услышав такое, – заметил Эллиот.
– А ты не мог издать хоть немного шума, подкрадываясь ко мне сзади? – раздраженно спросил Гай.
Но прежде чем его друг и сосед по квартире успел ответить, Гай укоризненно добавил:
– Я полагал, что наша всесильная работодательница и госпожа позволила тебе сегодня отлучиться. Так почему ты до сих пор здесь?
– Глядите-ка: кто-то сегодня встал не с той ноги.
– Потому что, черт возьми, сейчас половина седьмого утра.
Гай, Стонтон и Эллиот только что покинули собрание, которое Марианна устраивала на рассвете дважды в неделю. Именно поэтому Гай, пребывая в дурном расположении духа, недовольно пробурчал:
– Ну кто встает в такую рань?
– Большая часть населения Лондона.
– Да, но вряд ли кто-то из них ложится в пять утра. – Гай зевнул так широко, что хрустнула челюсть.
– А я говорил, что не стоит идти на бал к Харшоу, – заметил Эллиот с таким чопорным видом, что Гаю захотелось ему врезать, но он сдержал свой порыв.
Во-первых, Эллиот был одним из его лучших друзей, а во-вторых, этот удар наверняка окажется единственным. Несмотря на то что Эллиот на четыре дюйма ниже Гая и легче по меньшей мере на стоун, это был отличный боксер, ежегодный победитель чемпионатов Итона.
– К твоему сведению, мой дорогой Смити, – Гай умышленно сделал ударение на последнем слове, – мне пришлось пойти на этот чертов бал лишь потому, что в детстве моя мать и леди Харшоу были закадычными подругами.
Будучи сыном графа, Эллиот сразу понял, что имел в виду Гай. Если одна из подруг твоей матери приглашает на бал, ты идешь не раздумывая и танцуешь, и никак иначе.
Гай не видел причин признаваться другу, что провел на этом скучном мероприятии всего час, как и в том, что, покинув бал, прямиком отправился к миссис Адель Мерфи.
Гай был рад получить сообщение от своей давней возлюбленной как раз в тот самый момент, когда выходил из дома, чтобы отправиться на бал, и раз уж так сложились обстоятельства, решил нанести ей визит перед отъездом из Лондона.
Гай не видел Адди целую вечность. Вдова богатого производителя окон, лет на десять старше Гая, она была не из тех, кого приглашают на великосветские мероприятия вроде бала Харшоу, и вовсе туда не стремилась. Гаю очень нравилось проводить время в ее обществе из-за свободы и раскрепощенности в постели. Он знал, что не был ее единственным любовником, да и она не ждала от него постоянства, что его полностью устраивало.