— Там! — махнули мне рукой в сторону огромной двери с засовом. — Не мешай! Мадам, вы не понимаете! Это большая честь!
— Давайте я помогу! — бросилась я, видя, как слуга схватил возмущающуюся курицу. — Я ловко управляюсь с курицами! Я же из деревни!
Я подлетела к нему, пытаясь поймать курицу, решившую вдруг стать перелетной.
— Ой, у нее крылья, как у герцога! — выдохнула я, а курица бойко клюнула слугу прямо в лицо, и, оставив пучок черных перьев перелетела через забор.
Она бросилась бежать под ноги служанке, — несущей белье. Огромный таз с выстиранными простынями и сорочками грохнулся рядом с оступившейся служанкой и рассыпался прямо в грязь.
— Твою мать! — заорал мужской голос, когда курица влетела в открытую дверь. — Я чуть не отрезал себе палец!
Помогать людям всегда приятно.
Я пожала плечами и направилась к амбарам. Огромные двери были закрыты на засов.
Я пожала плечами, пытаясь открыть засов. Но он был слишком тяжелым, поэтому пришлось поддеть его плечом.
— Едет невеста герцога! — послышался голос, а слуги переполошились, словно куры.
Я остановилась, подпирая засов плечом. Ничего себе! Герцог скоро женится! Вот здорово! Может, и мне перепадет кусок свадебного пирога? А потом я еще внукам буду рассказывать про то, как видела свадьбу герцога!
— Это наш последний шанс, — вздохнула белокурая служанка, выходя с ведром к колодцу, который расположился прямо в центре небольшого дворика. — Никто не соглашается стать женой нашего герцога!
— Ха! А какая дура захочет променять столицу на мрачный замок в горах? А? — бойко усмехнулась девушка, высунувшаяся по пояс из приоткрытой двери. — Красавицам только и подавай приемы! А у нас тут из приемов, только прием пищи! Грета! Ты чего копаешься? Ты воду несешь?
— А ничего, что он во много раз богаче всех столичных пижонов? А? — спорила девица, разматывая цепь. — А еще красавец!
— Опальный! Король его терпеть не может! — фыркнула та, что в дверях, осматривая двор. — Ну еще бы! У короля в казне дыра!
— Да что вы раскудахтались! Вам только сплетни на уме! А ну марш работать! — бросил хмурый высокий плечистый мужик в потной рубахе. Он мазнул недовольным взглядом по девушкам, и направился к колодцу.
— Одни сплетницы! Все бабы — сплетницы! Мужики никогда не сплетничают! — пробурчал он, наматывая цепь. — Между прочим, у невесты ноги кривые. Я ее видел, когда она из кареты вылезала! Просто их юбкой прикрыли.
— Едет! — послышался далекий истошный крик, а в открытые ворота вбежал запыхавшийся слуга.
Он смотрел на всех осоловевшим взглядом, пытаясь отдышаться.
— Карета на шестом повороте! — размахивал он руками.
— Ой! — переполошились слуги, забегав туда–сюда! — Наша будущая герцогиня едет!
Я замерла на месте! Еще бы, я никогда не видела герцогинь! Небось, платье у нее красивое! Сверкает!
Послышался стук колес, и в распахнутые ворота въехала припорошенная пылью карета. На ее гербе серебром был нарисован какой–то цветок.
Карета остановилась, как вкопанная аккурат перед роскошными дубовыми двери. Дверца кареты открылась, и оттуда вывалился помятый долгой дорогой слуга. Его качнуло на ногах, но он тут же взял себя в руки и протянул руку в сторону распахнутой дверцы.
Я забыла про амбар, во все глаза уставившись на открытую дверь кареты из которой показалось роскошное платье.
— Ой, — застыла я от восторга, видя, как сверкает драгоценностями измятый пышный наряд.
Это невеста? Мне кажется, что она старовата для герцога…
— Мадам! — поклонился слуга, пока из кареты вывалилась немолодая крупная женщина, брезгливо осматриваясь и тут же прячась за мохнатым веером.
— Ваше сиятельство! — икнул слуга. Я увидела, как из кареты появилась трость, следом за которой вышел скрюченный невысокий мужчина, убеленный сединами. Он нахмурился, а потом прокашлялся, чтобы с хрустом выпрямился.
— Провинциал! — негромко и надменно выдохнула мадам, прикрываясь веером. — Не представляю, как наша конфетка похоронит себя здесь заживо!
— Если бы кто–то тратил меньше денег на наряды, то нам бы не пришлось выдавать нашу конфетку замуж за этого отшельника! — сделал вид, что прокашлялся глава семейства.
— Если бы кто–то не играл в карты, то нам не пришлось выдавать дочь замуж за этого ирлинга! — недовольным голосом произнесла мадам, снова прикрываясь веером.
Я потянула носом воздух, чувствуя запах дорогих духов. Красивые туфельки, дорогие духи, роскошные платья… Все это заставило завистливо вздохнуть.