— Лионелла!!! Как ты вовремя! Рад вас всех видеть! Поздравь меня!! У меня сын! — заорал он дурным голосом, и, схватив меня на руки, закружил по комнате.
Меня почти сразу же укачало. Что-то я в последнее время, после впечатляющего приключения с Бертраном, стал плохо переносить полеты и кружения.
— Э-э-э… поставь, где взял, — слабо засопротивлялся я.
— Ни за что! ТО, что я счастлив и имею любимую и любящую семью, целиком твоя заслуга! — продолжал, как придурок, кричать Арни.
Он тряс и подкидывал меня до тех пор, пока дядя не заметил моего страдальческого выражения лица, и не догадался, как мне плохо. Бросившись к орущему зятю, Эрнас попытался отобрать у него мою тушку, но тот стойко сопротивлялся. Чувствуя, что меня сейчас порвут на сотню маленьких медвежат, я не выдержал и выразил степень моего возмущения не совсем приличными, а если честно, то совсем неприличными словами. Мужчины сразу замерли и с интересом прислушались к выводимым мною определительным. Дамы же покраснели и сделали вид, что заняты разглядыванием картин.
— Не обижайся на меня, кузиночка! Я исправлюсь, — ставя меня на землю, довольно усмехнулся Арни.
Заметив, что меня зашатало, он удивленно посмотрел на меня.
— Не обращай внимания. Я тут поучаствовала в одном мероприятии, теперь плохо переношу качку. Вечером расскажу, к тому же сейчас очень устала. Нам с графинями не мешало бы помыться, перекусить и отдохнуть, — слабым голосом, пожаловался я.
— Да, да. Вас сейчас проведут. К слову, завтра на празднике обещала быть Лорейн. Может и Его Величество посетит. Она никаких подробностей не сообщила, так что мы надеемся. Рэм и Ирвин с женами сегодня приехали, сейчас по городу гуляют, а потом планировали в наш трактир зайти, — сообщил нам сияющий папочка.
Ка-а-ак хорошо и удобно получилось, со всеми встречусь, поболтаю, и не придется трястись к каждому в имение.
— У меня сын! У меня сын! — чуть ли не через слово твердил Арни.
Показав графиням их комнаты, он притащил меня к Лиянитте для приветствия, а сам помчался дальше, предоставив нам время пообщаться. Лия, радостно сияя, сообщила мне потрясающую, по её словам, новость, что Тинэя, Криста и даже Лорейн, беременны, хотя и на разных сроках.
Мда. Ну ни фига ж себе как они дружно то! Хотя, если вспомнить, что замуж они выходили почти в одно и то же время, ну разве что с разрывом в несколько месяцев, то не удивительно, что так дружно попались. Однако я совершенно не воспринимал их радости. Дети конечно цветы жизни, но уж лучше пусть они цветут на чужом подоконнике.
Что это значит иметь в доме новорожденного малыша и даже двух, я знаю очень хорошо. Да и как ведут себя и чувствуют беременные, тоже достаточно наблюдал и испытал на собственном опыте. Могу честно сказать, мне совершенно не понравилось.
Когда сестрица вышла замуж, они с мужем стали жить у нас. Хорошо, что все комнаты нашей трехкомнатной квартиры были раздельными, но все равно шесть человек на одной жилплощади — это жуть. Муж сестры это понял очень быстро и чтобы заработать на своё собственное жилье, поехал в длительную зарубежную командировку. Наталью, свою жену, он с собой не взял, сказал, что там жуткая дыра и опасно. Более подробно объяснять не стал, да мы и не спрашивали.
Он то уехал, а беременная сестрица осталась дома, и для нас начался сущий кошмар. Каждую неделю мужскому населению квартиры нашей мамой читались лекции и статьи светил на тему «как тяжело быть беременной», и какие существуют причины их плохого состояния. Так же зачитывались советы и указания как себя вести, что нам можно делать, а чего нельзя, и что разрешено говорить, хотя предпочтительнее молчать и соглашаться…
У отца тут же случился аврал на работе и он стал приходить домой очень поздно, брат уехал в командировку, правда всего на пару месяцев, но я подозревал, что он сразу же договорился о её продлении. Я же учился в это время в институте, и свалить куда-либо до каникул не мог, так что мне пришлось по полной программе выслушивать требования и рекомендации по уходу за беременными, с последующим воплощением их на практике. Мама с таким чувством и упоением зачитывала труды на эту тему, как будто пыталась убедить в следовании рекомендациям не только нас, но и себя.
Как оказалось впоследствии, это были еще цветочки. Когда родился мой племянник, забот стало больше, а возможностей отдохнуть и поспать — меньше. Чтобы мы по незнанию не повлияли плохо на процесс становления новорожденного, нам стали читать лекции о воспитании детей, и бережном отношении к молодой матери, то бишь к Наталье.
Молодой папаша приехал в отпуск на пару недель, когда малышу было три месяца, и снова свалил в свою опасную дыру еще на год. Но перед этим успел заделать второго ребенка. Когда старший брат узнал о новой беременности нашей сестрицы, тут же заявил, что женится и, действительно, через пару месяцев бракосочетался и переехал жить к жене. Папик попытался создать новый аврал на работе, а я взять дополнительные курсы, но наши попытки сбежать, были пресечены на корню. Ведь требовалось не только ублажать сестрицу, но так же присматривать и за уже имеющимся малышом. Мамуля решила, что сама не потянет.
— Значит так, парни! Раз в вас не просыпается сознательность, то будем будить её в принудительном порядке. Если в течении недели не исправляетесь, я уеду на три месяца в командировку, и всю домашнюю работу, и Наталью с ребенком, оставлю на вас, — пригрозила мама на наши невнятные отговорки и надуманные дела.
Мы прониклись моментально и обещали свое полное послушание и поддержку.
В дополнение к нашим проблемам, чтоб жизнь медом не казалась, сестра через три месяца после рождения второго ребенка, заболела и была госпитализирована на два месяца. Для всей моей семьи наступил ад, кошмар и вообще что-то страшное, не поддающееся описанию. Мать уходила на работу в пять утра, чтобы в час уже быть дома, но при этом работала еще и по субботам. Отец же уходил на работу в час, и возвращался в десять. Но самый больший кошмар достался мне. Моим временем дежурства была ночь, а по дороге из института, каждодневная прогулка по магазинам за продуктами. На домашнем совете было решено, что, в крайнем случае, отосплюсь на занятиях.
И отсыпался. Правда поначалу преподаватели пытались наехать на меня за это безобразие. Но однажды, я основательно заснул на математике, и когда преподавательница, женщина лет сорока, попыталась меня разбудить, вскочив как угорелый, забубнил:
— Я не сплю, не сплю. Сейчас и подгузники поменяю, и покормлю.
— У вас что, маленький ребенок дома? — заинтересовано спросила она.
— Два, — не проснувшись до конца, сообщил я, и попытался снова улечься на стол.
— А вы разве женаты? — удивилась преподавательница.
— Это племянники, а сестра в больнице, — сонным голосом поведал я, желая, чтоб она быстрее занялась своими делами.
— Идите-ка вы домой, поспите, а я поговорю с коллегами, чтобы вам не ставили пропусков, — мягко произнесла женщина, с жалостью глядя на меня.
— Ни в коем случае! — у меня чуть сон не пропал от такого заявления.
Сокурсники засмеялись.
— Можно мне здесь подремать. Дома поспать не дадут, — пытаясь удерживать открытыми глаза, взмолился я.
Получив разрешение, я с чистой совестью заснул, уложив голову на стол. Проснулся от крика. Ничего не понимая начал крутить головой. Оказалось, что наши девчонки пожалели меня и попросили парней перенести меня прямо со стулом в другую аудиторию, где у нашей группы должно быть следующее занятие. По дороге им попался ректор…
Подбежавшая математичка что-то долго объясняла ему, кивая в мою сторону, пока он не ушел. С того времени никто из преподавателей, если и замечал что сплю, не будил меня, а на физкультуре препод прямо сообщил, если надо, то я могу отсыпаться на матах.