Закончив разбираться с экономическими и навигационными вопросами, капитан Френсис Дойл зашёл в каюту, чтобы проведать свою таинственную пассажирку. Он застал Нигяр в печальных раздумьях.
- Вы умеете улыбаться? – спросил он по-турецки.
- Раньше у меня это получалось, - ответила Нигяр, - а как будет сейчас – не знаю. Нет повода. – она повернулась к капитану. – Вот уж не ожидала, чтобы англичанин так хорошо знал турецкий язык.
- Приму это за комплимент, - ответил тот, - однако вам следует начать учить английский, причем прямо сейчас.
- И кто же будет меня учить? Один из ваших людей?
- Зачем? Я сам в силах обучить вас. К тому же до Лондона мы доберемся не раньше, чем через три недели, а способного человека за такое время можно многому научить.
Часа три, быть может, четыре, Френсис провёл с Нигяр, обучая её здороваться и прощаться на английском, отвечать на вопросы «Как вас зовут?» и «Откуда вы?», благодарить и извиняться, а также задавать их, различать местоимения и числительные, правильно употреблять связки глаголов. Вскоре он начал обучать свою подопечную письму. Запомнить, как английские буквы произносятся, было куда легче, чем научится выводить их на бумаге, но это было ещё не самое трудное испытание. Первое время Нигяр не могла привыкнуть к тому, что европейцы пишут слева направо, а не наоборот, как это делают у неё на родине. Френсис лишь дружелюбно посмеивался.
- Нет, не так, - сделал он замечание – Ты опять всё перепутала.
- Извини, я стараюсь…
- Нет – нет, символы ты вырисовываешь верно, но в другую сторону. Если кто-то посторонний прочитает, то подумает, что твоё имя – Рягин. Давай ещё раз.
С каждым днём у Нигяр получалось всё лучше. Френсис настаивал на том, чтобы она постепенно переходила на английский в качестве основного языка общения. К середине путешествия молодая женщина без проблем желала капитану Дойлу и его команде доброго утра и спокойной ночи, объясняла, как она себя чувствует, благодарила за заботу и оказанные услуги.
- Roses are red,
Sky is blue,
Your smile is great
And I love you. – радостно произнесла Нигяр своему учителю.
- Неплохо, неплохо, сегодня гораздо лучше, - похвалил он османку.- А если я задам тебе вопрос, ответишь на него без подсказки?
- Постараюсь.
- Do you want to dance with the king?
- Yes, I do.
- Правильно. Усложним задачу. You’re want dance with the king, aren’t you?
- Ой, Френсис Эфенди, не могу ответить.
- Подумай хорошенько. Я только вчера этому учил тебя.
- Не помню.
- Утверждение от противоположного.
- Аааа, теперь вспомнила!
- Хорошо, это повторим позже. А сейчас назови мне английские статусы, которые ты знаешь. Например, суверен?
- The sovereign.
- Граф?
- The count.
- Маркиз?
- The marquis.
- Герцог?
- The duke.
- Герцогиня?
- The duchess.
- Не нравится мне, как ты произносишь слово «герцогиня». Звук «У» нужно произносить мягко, вот так: - Френсис свернул губы в трубочку – «йууу».
- «иуууу». – повторила за ним Нигяр, радуясь в душе, что в эту минуту не видит собственного отражения в зеркале, иначе бы девушка померла со смеху, глядя на свою гримасу.
- Не «иу», а «йу», - исправил её Френсис, - ай лав йу. Дьйууу…
- «йууу», - повторяла Нигяр.
- Хорошо, а теперь «чес».
- «шес», - произнесла Нигяр, но спохватившись, добавила - «чес».
- И вместе «дьйучес» - герцогиня.
- «Дьючес».
- Очень хорошо, Нигяр. Very well.
- Thank you, master Francis.
Ближе к концу плавания, бывшая калфа дворца Топкапы на начальном уровне объяснить на английском языке, кто она и откуда, спросить дорогу до определённого места, обратиться к собеседнику согласно его положению.
- Я жить одна в другая страна – говорила она Френсису накануне высадки. – Я чувствовать… Я чувствовать…Чувствовать мех.
- Страх, ты хотела сказать, страх.
- Да, мех. Никто будет не любить меня потому, что я из Оттоманская Порта.
- Не думай об этом. Я тебе помогу. Обещаю.
Обязанности капитана Дойла заканчивались ровно тогда, когда Нигяр должна была ступить на английскую землю. Какую-то дополнительную помощь он не должен был ей оказывать. По крайней мере, именно на таких условиях он согласился перевезти к себе на родину загадочную пассажирку. О себе эта таинственная османка рассказывала мало, единственное, что удалось выяснить Френсису, это её имя и то, что когда-то она служила в королевском дворце, но теперь она стала никому не нужна, более того, её пребывание на территории Османской Империи нежелательно. Кроме того, она мало ела и очень плохо спала. Среди знакомых капитана не было таких людей, которым была бы срочно нужна служанка. Но и предоставлять бедную женщину самой себе по прибытию в Лондон ему запрещала совесть.
========== Глава 3. Чужая сторона ==========
Утро выдалось туманным и крайне мрачным. Нигяр с удивлением разглядывала через оконный витраж очертания английской архитектуры и не переставала поминать бога. Ей казалось, что она попала в совершенно другой мир, что, по сути, было недалеко от истины. Издали виднелись продолговатые башни костелов и крыши особняков купцов. В порту красовались мачты кораблей, одна выше другой. Вошедший в каюту Френсис заметил, что любуясь видами европейского порта, его таинственная пассажирка похожа на любопытного ребёнка, которого впервые в жизни вывели за пределы родительского дома.
- Будь готова, - сказал он негромко, - мы уже в Лондоне.
- Лондон это… - попыталась задать вопрос Нигяр, но по незнанию всех слов, ей пришлось переформулировать мысль и донести её до капитана – Лондон это как Стамбул для Оттоманская Империя?
- Да, ты права, - ответил тот и прибавил, - Теперь Англия и Лондон – твоя новая родина.
- Что, прости? - спросила калфа, не поняв значения слова «homeland».
- Дом, твой новый дом – исправил свою ошибку Френсис – Но ты запомни, homeland – значит «родина».
«Нет, Френсис Эфенди, ты не прав. Моя родина осталась далеко – далеко за морем, и другой у меня больше не будет», - с грустью подумала молодая женщина, кивнув головой. Капитан велел ей собираться, и Нигяр не стала спорить. Вскоре судно «Восходящее солнце» бросило якорь в лондонском порту и бывшая гаремная калфа поняла, что это конец её путешествия. Едва выйдя на палубу, она вздрогнула, почувствовав резкий холод, пробивавшийся по коже. С детства привыкшая к мягкому турецкому климату, Нигяр и представить не могла, что столь холодная и влажная погода может быть не зимой и даже не поздней осенью. Заметивший это Френсис заботливо накинул на плечи девушке свой плащ. Он взял её под руку и помог спуститься по трапу.
Нигяр сжимала в руках узелок с вещами и нервно оглядывалась по сторонам. Она никогда не видела обычных европейцев, вернее видела, но один раз и мельком, да и то, это был венецианский посол. На минуту молодой женщине показалось, что все эти люди, работающие в порту, и просто пришедшие туда, пожирают её глазами: кто-то представляет себе, что держит османку голую в своих объятьях, а кто-то подозревает её в ведьмачестве. Нигяр буквально вцепилась в руку капитана Дойла.
- Куда ты пойдёшь? – спросил её тот.
- Я с тобой. – отрывисто ответила калфа.
- Нет, нет, тебе со мной нельзя.
- Я с тобой. – настойчиво повторила Нигяр.
Френсис на минуту задумался. В самом деле, куда идти бедняжке в совершенно чужой ей стране? Об этом тот противный приставучий евнух из королевского дворца не сказал ни слова, более того, он в упор не желал даже обсуждать столь деликатную тему. Капитан взглянул в мокрые от наворачивающихся слёз глаза своей спутницы, обнял её за плечи и прижал к себе. Он обязан найти выход прямо сейчас!