Он проводил взглядом ее танцующую фигурку и удивился той буре противоречивых чувств, которая в нем поднялась. Прикосновение, поцелуй – и он превратился в дурня, даже не узнав имени ее адвоката или того, откуда она взяла деньги, чтобы ему заплатить.
Уже садясь за стол, он понял, что хоть и не знает имени ее адвоката, зато может сказать, откуда взялись деньги, – его вдруг осенило. Могила Шивон!
Маленькая мошенница!
Он хорошо ее обучил.
Слишком хорошо.
Лана вытерла вспотевшие ладони о юбку и вошла в кабинет судьи, Джесс шел следом за ней. Она тщательно продумала свой костюм на этот день: темно-синие юбка и жакет, аккуратная шляпка. Ей хотелось, чтобы судья увидел перед собой добропорядочную и серьезную молодую женщину.
Мистер и миссис Ван Эндел пришли раньше них, и с ними был не один, а трое мужчин в строгих черных костюмах.
Джесс изобразил свою самую обаятельную улыбку и протянул руку:
– Эвелин. Густав.
Следуя его примеру, Лана сделала то же. Эвелин обвела взглядом комнату:
– А где ваш поверенный, милочка?
– Я уверена, что он вот-вот придет.
В кабинете было только три свободных стула, так что, когда Лана села, Джесс остался стоять.
Спустя несколько минут дверь открылась, впустив Хантера Шейлера, который нес пачку бумаг. Он поздоровался с Ван Энделами и их адвокатами, а потом склонился к руке Ланы.
Она тихо сказала:
– Хантер Шейлер, это мой кузен, герцог Амберленд.
Джесс уже не улыбался.
– Мы встречались.
Он перевел взгляд с Шейлера на Лану, но не успел больше ничего сказать, так как внутренняя дверь кабинета открылась и седовласый человек в мантии судьи прошел к своему столу.
Джесс устроился рядом с Ланой. В комнате воцарилась тишина. Он открыл папку и прочел какой-то документ и только потом поднял голову.
– Как вы знаете, это неофициальное слушание для определения временной опеки над сиротой, Колином О'Малли. В обычных случаях временное опекунство становится постоянным только после тщательного осмотра дома, где будет расти ребенок. – Он хмуро воззрился на Хантера Шейлера. – Я прочел прошение, которое вы составили для своей клиентки, леди Аланы Даннинг Гриффин Виндзор. – Он перевел взгляд на Лану. – В этих документах подчеркнуто, что вы не замужем. Это правильно?
Лана с трудом смогла ответить, потому что от волнения у нее в горле встал ком.
– Это так. Да.
– Насколько я понял, вы утверждаете, что дали обещание матери сироты, что вырастите ее ребенка как своего собственного.
Ирландский акцент Ланы стал заметнее.
– Это так.
Судья снова посмотрел на Хантера:
– В документах сказано, что вы не присутствовали в тот момент, когда это обещание было дано.
Шейлер покачал головой:
– Это верно, ваша честь. Я при этом не присутствовал и потому должен принять слова моей клиентки как факт.
Теперь судья обратился к адвокатам Ван Энделов:
– Вы привели прекрасный довод – эти добрые люди готовы использовать свое богатство и положение в обществе, чтобы помочь несчастному мальчику добиться как можно большего.
Трое очень торжественно кивнули. Судья снова сосредоточился на своих бумагах, начав зачитывать приготовленные заметки:
– «Хотя обе стороны заявляют о своем праве опекать сироту Колина О'Малли, суд полагает, что в интересах вышеуказанного сироты было бы расти в доме с двумя родителями, а не с незамужней женщиной. Поэтому я передаю право временной опеки над сиротой, Колином О'Малли, мистеру и миссис Ван Эндел. При отсутствии данных, противоречащих этому решению, постоянная опека будет установлена через шесть месяцев».
Судья закрыл папку, отодвинулся от стола и ушел из зала в свой личный кабинет.
Когда дверь за ним закрылась, Эвелин и Густав пожали руки троим своим адвокатам, а затем остановились рядом с Ланой.
Эвелин положила руку ей на плечо и негромко проговорила:
– Мне очень жаль, милочка. Если это вас утешит, то скажу: я верю в то, что вы действительно давали слово матери мальчика – и это очень благородно. Мы думали о том, чтобы уступить мальчика вам. Но наши адвокаты убедили нас в том, что после всей этой шумихи не в наших интересах отказываться от опеки без борьбы. Некоторые люди подумали бы, что мы не захотели взять к себе в дом иммигранта. Это плохо для бизнеса, как вы понимаете. Я уверена, что наши друзья согласятся с решением судьи Лоренса о том, что двое родителей лучше одного. Право, при одной только мысли о том, что незамужняя женщина будет пытаться вырастить мальчика в эти нелегкие времена, становится просто страшно!