– Тогда тебе нельзя больше появляться в хозяйских покоях. Сама знаешь, он тебя подкараулит.
– Знаю, но что же делать? Ирландка, милая, я не могу потерять работу.
В кухню вкатилась кухарка, за ней – Свенсон. Девушки растерянно на них воззрились. Завидев сидящих на полу горничных, те, в свою очередь, тоже удивленно замолчали. Повисла тишина.
Экономка как бы между прочим заметила:
– Уилтон Ван Эндел по ошибке зашел в кладовку, дверь случайно закрылась, и сервировочный столик каким-то чудом подпер ее снаружи.
Лана бросила быстрый взгляд на подругу и обратилась к старшим:
– Это вы его нашли?
– Да. Уж не знаю, что он там потерял. На него, как видно, упала груда полотенец, и он запутался в них.
Кухарка буравила Лану взглядом.
– Кстати, о полотенцах, я ведь просила тебя сходить в прачечную. Сейчас же принеси чистые полотенца и салфетки.
Заметив замешательство Ланы, вмешалась экономка:
– Шведка побудет с нами. Думаю, ей не повредит чашка чаю – после тяжелой работы.
Кухарка одобрительно закивала:
– Хорошая, мысль. – И она воззрилась на Лану: – Займись делом, девочка.
Уже уходя, Лана слышала, как Свенсон тихо, но настойчиво о чем-то спрашивала Шведку и как та отвечала сквозь слезы, невнятно и едва слышно.
По дороге в прачечную Лана то и дело оглядывалась и вздрагивала при каждом шорохе. Она думала, что люди, подобные Уилтону, удовлетворяют свои потребности во всяких злачных местах, с женщинами, вроде Верны Ли. Теперь она поняла, что всех их, даже самых богатых и красивых, следует опасаться. И даже очень опасаться. Потому что никто не поверит простой служанке, если она обвинит сына миллионера в таком преступлении.
Лана лежала без сна, прислушиваясь к мирному сопению вокруг. Она смотрела на опустевшую кровать Шведки. Когда Лана вернулась из прачечной, девушки уже не было. И никаких объяснений. Просто вот она была, а через минуту уже исчезла. Вместе с ней из шкафа исчезли и ее скудные пожитки. Униформа, постиранная и накрахмаленная, висела в опустевшем отделении шкафа, ожидая новую горничную.
За ужином все только и судачили об исчезновении девушки. Кто говорил, что Шведка сбежала с любовником, кто – что она нашла работу получше. Лане очень хотелось рассказать обо всем подругам, но она не знала, можно ли им доверять, и предпочла промолчать. Теперь она поняла, почему большинство служанок неохотно раскрывают свои настоящие имена. Уж лучше оставаться просто «ирландкой» или «девушкой». И тогда, если она окажется в подобной ситуации, за ней хотя бы не будет тянуться шлейф сплетен и пересудов.
Что же произошло с бедной девочкой? Может быть, Свенсон и кухарка устроили ее в другой дом? Или просто уволили и отправили собирать вещи? Одно хорошо: ей больше не нужно бояться притязаний Уилтона. Но с другой стороны, она пострадала, не будучи виноватой. Теперь ей придется все начинать с нуля, на новом месте, где, уж конечно, не будет таких условий, как в доме Ван Энделов.
Лана ворочалась с боку на бок. Ей хотелось скорее заснуть, чтобы положить конец одолевавшим ее беспокойным мыслям, иначе утром она будет сонной. А учитывая, что приближавшийся приезд хозяев особняка вверг в панику всю прислугу во главе с экономкой и кухаркой, работы у нее определенно прибавится.
Глава 6
– Что это? Свенсон, иди взгляни на это пятно. Я хочу, чтобы горничную, которая убирала в этой комнате, немедленно уволили.
Заслышав этот странный женский голос, Лана подняла голову и тут же сообразила, что это, должно быть, сама Эвелин Ван Эндел. С самого приезда четы Ван Эндел все слуги работали не покладая рук. Хозяйка дома оказалась весьма требовательной. Она с большим энтузиазмом искала и находила пятна на перилах лестниц и пыль на каминной полке, беспрестанно жаловалась, что утренний шоколад недостаточно горячий и вообще не удовлетворяет ее утонченного вкуса. За малейшую провинность можно было поплатиться работой. Судьба горничных висела на волоске.
На долю Свенсон выпала незавидная роль увольнять, и наказывать, и гонять всех от зари до зари, а не то она и сама могла оказаться на улице в любой момент.
Густав Ван Эндел, рыхлый, бородатый толстяк, тихий и спокойный, казалось, вовсе не замечал постоянных жалоб жены. Ведение домашнего хозяйства он полностью оставлял ей на откуп. Мистер Ван Эндел каждое утро выпивал с женой чашечку кофе, затем ровно в семь завтракал в столовой и уходил в контору – делать деньги. Как говорили, дело он свое знал очень хорошо, денег у него было много.
И пока он весь день проводил в конторе, слуги с ног сбивались, стараясь угодить его требовательной жене. Миссис Ван Эндел завтракала только в своих покоях, потом нежилась в ванне, а днем встречалась с подругами. Они устраивали чаепитие в саду или обед благотворительного общества, главой которого была Эвелин Ван Эндел. Каждый вечер приносил новые хлопоты: то мистер и миссис Ван Эндел собирались в театр, то в один из многочисленных знаменитых нью-йоркских ресторанов.
Не реже чем раз в неделю о чете Ван Энделов упоминали в колонках светской хроники «Нью-Йорк ньюс» и помещали их фотографии на каком-нибудь обеде или званом ужине. После того как газеты просматривали экономка и кухарка, их подбирали горничные и наперебой читали о своих хозяевах. Те же, кто читать не умел, довольствовались фотографиями. Всех почему-то интересовала жизнь Ван Энделов в мельчайших подробностях.
Лана с интересом разглядывала зернистый снимок в газете.
– Она довольно красивая.
– А почему бы ей не быть красивой? – отозвалась Джонни, зашедшая в кухню выпить стакан воды. – Ее причесывают, ухаживают за ее ногтями, специальная швея подгоняет все ее платья, чтобы скрыть недостатки фигуры.
– А у нее есть недостатки?
Джонни рассмеялась:
– Конечно, ее отражение в зеркале – само совершенство. – Она ткнула пальцем в фотографию. – Могу поклясться, что все эти олухи считают ее чуть ли не ангелом во плоти за ее благотворительность.
Лана подхватила газету.
– А что плохого? По-моему, прекрасно, что она посещает сиротские приюты и собирает деньги в помощь вдовам полицейских.
– Ага, и при этом увольняет служанку, если та подаст шоколад недостаточно горячим.
Лана пожала плечами:
– Она у себя дома, Джонни. Имеет право устанавливать любые правила.
Джонни наклонилась к Лане, чтобы их не подслушали, и проговорила:
– По мне, так вся эта благотворительность только напоказ. Если бы она и в самом деле была таким уж ангелом, так направила бы свои усилия на наведение порядка в собственном доме.
– Ты об Уилтоне?
– Я слышала, он нашел Шведку. Она поступила на работу к Карнеги.
Глаза Ланы расширились от ужаса.
– Он не… что он сделал?
Джонни пожала плечами:
– Кто знает? На работе она больше не появлялась, и вообще с тех пор ее никто не видел.
– Так, может, она увидела его и сбежала?
– Возможно. – Джонни направилась к двери. – А может быть, он добился своего и она решила оттуда уйти.
Оставшись одна, Лана принялась за газету. Чтобы отогнать страшные мысли о судьбе бедной девушки, она стала читать колонку светской хроники репортера Фарли Фэрчайлда. Затем прочитала всю газету от корки до корки, стараясь запомнить как можно больше незнакомых слов. Другие девушки в основном рассматривали фотографии, а Лана заставляла себя читать все подряд, особенно если предмет ей был незнаком. Она всегда тянулась к знаниям и даже теперь старалась учиться всему, чего не знала.
Закончив читать, она снова взглянула на улыбающихся ей с фотографии мистера и миссис Ван Эндел. Она знала своих хозяев только по этим изображениям. В доме ей ни разу не доводилось их видеть. И слава Богу, что они не утруждали себя визитами на кухню, справедливо ожидая, что Свенсон сама позаботится о том, чтобы все их желания немедленно выполнялись.