− Подлец! Мерзавец! Ненавижу тебя! — я снова замахнулась, но камаэль перехватил руку, больно сжав запястье. Я выдернула руку из захвата и продолжила свою гневную тираду уже не пытаясь пристукнуть камаэля на месте. — Как ты посмел, так со мной поступить! Я тебе верила, думала, что ты мой друг! А ты? Что ты сделал? Ты пользовался, играл мной! А я, как наивная дурочка тебя верила! — из глаз хлынули злые слезы обиды. Признать, мне было больно и обидно. Ведь, чего скрывать, Лакруа мне нравился и, да я была в него влюблена. А он… он, как и все. От этого мне стало еще больнее.
− Так похоже ты неплохо осведомлена, − произнес камаэль, глядя на меня, бьющуюся в истерике, равнодушным холодным взглядом таких родных глаз. — Сама догадалась или помог кто? Хотя, скорее помогли. Тебе всегда все помогают.
− А тебе, какая разница? Ты вообще зачем пришел? Поиздеваться? — прошипела я сквозь слезы. — Что вам всем от меня нужно? Оставьте меня в покое.
Я повернулась к Лаэну спиной. Не могла я на него смотреть, особенно сейчас. Тот камаэль, который уговаривал меня на полигоне ввязаться в эту игру и тот, что сейчас стоит за моей спиной два разных существа. Я не понимала, как в одном теле могли уживаться настолько противоположные личности. Я начинала медленно успокаиваться, обида отпускала, злость ушла. Слезы высохли, и я повернулась к камаэлю лицом.
− Шанталь…
− Уходи! — я указа парню на дверь. Да, я — дура! Но лучше я прогоню его сейчас. Чем потом буду мучатся, глядя, как он флиртует с очередной старшекурсницей. Да, я люблю его, именно поэтому должна отпустить. — Проваливай, Лакруа!
И он ушел. Тихо. Не сказав больше не слова. Только взгляд, которым он на меня посмотрел, еще долго не давал мне уснуть, а сердце ухало и клокотало в груди. Я проплакала остаток ночи в подушку, а не успев толком уснуть, поняла, что пора вставать.
Вот он мой звездный час!
Настроение, несмотря на ссору с Лакруа, у меня было довольно-таки хорошее. Я быстро сменила форму на простенькое повседневное платье и выскользнула из апартаментов. Спускаясь по лестнице уловила, что кто-то плачет. Само собой, мое любопытство не позволило мне пройти мимо, и я пошла посмотреть, что же произошло. За одной из колон поддерживающих массивную мраморную лестницу сидела Эссиль и на взрыт рыдала, растирая слезы, а вмести с ними и тушь, по лицу. В руках девушка комкала листок бумаги, а губы сами по себе произносили: «Тварь!». Я осторожно подошла к ней, вытащила листок из трясущихся рук девушки и прочла строчки, написанные ровным подчерком. Знакомым мне подчерком.
«Дорогая моя Эссиль! Помнишь мою любовь? Мне жаль, что я отнял ее у тебя. На это были причины.
Запомни: ты ничего не должна никому — ни мне, ни себе. Этот мир создан для тебя. Этот мир и есть ты. Открой глаза: планета стала другой. И моя жизнь тоже. Ты же сама знаешь, что это время должно было наступить.
Наше время прошло, как великие исторические эпохи. Забудь меня. Не оглядывайся, ничего уже не вернуть, пойми. Не вспоминай меня и наши дни. Прощай. Мне ничего не надо было, кроме твоего тела, которое согревало меня холодными ночами. Однако меня не учили любить, как учат язычников любить своих Богов. Я просто знал нечто, позволявшее жить с этой скрытой, страшной тайной. В этом была моя ошибка, за которую пришлось расплатиться тебе.
Ты найдешь человека, который будет смотреть на блеск твоих глаз и знать, что у него есть своя единственная вечность для того, чтобы просто жить. Я тебе искренне этого желаю. Ты достойна этого счастья. Даже сейчас, но, к сожалению, не со мной. Только теперь для этого надо потрудиться еще раз. И твоя судьба тебя найдет. Я уже вижу новых хозяев света и радости. Запомни это — оно будет утешением в трудную минуту.
Я хотел сделать тебя счастливой, но мне не хватило сил на новую попытку. Как бы банально это не звучало, но мы можем остаться друзьями. Если тебя кто-то обидеть, то просто скажи мне: я возьму меч и уберу с лица Таары твоих обидчиков. Я расправлюсь со всеми, кто вчера был с тобой и сделал тебя такой грустной. И начать придётся с себя. А теперь мне пора. Может быть мы ещё встретимся, в этой жизни, или в другой. И всё будет совсем по-другому.
Любящий тебя Лаэн Лакруа».