В госпитале Германа навестил его приятель Бруно Лёрцер, который незадолго до начала войны покинул 112-й пехотный полк и начал осваивать летное дело в авиационном училище «Авиатик», неподалеку от Фрейбурга. Оставаясь фанфароном, Герман сказал приятелю, что проблемы с ногами у него временные, что не пройдет и двух недель, как он вернется в свою часть. Лёрцер возразил, сказав, что Герман, вновь очутившись в окопах, рискует снова заболеть и в конце концов быть уволенным из армии по состоянию здоровья. Зато в авиации, новом, престижном роде войск, ему не потребуется следить за ногами, каждый вечер он будет спасть в сухом помещении, а главное, у него появится намного больше шансов покрыть себя славой! Последний довод оказался решающим: стоило другу удалиться, как Герман отправил в штаб полка телеграмму с просьбой одобрить его перевод в авиационное училище во Фрейбурге для освоения навыков наблюдателя…
Не дождавшись ответа из штаба полка в течение двух недель, выздоравливающий Геринг самовольно покинул госпиталь и добрался до авиационной базы в Дармштадте, где лейтенант Лёрцер только что получил удостоверение летчика. Существует несколько вариантов дальнейшего развития событий: если верить его первым биографам, Геринг, наплевав на три недели ареста, который был наложен на него за отказ явиться в резервный пехотный батальон, квартировавший в Донауэшингене, сам обучился технике наблюдения, летая вместе со своим другом Лёрцером. Но в его личном деле офицера содержится весьма банальная информация: 14 октября младший лейтенант Геринг был переведен в 3-й авиационный резервный отряд в Дармштадте для обучения в качестве воздушного наблюдателя. Дальнейший ход событий также противоречив: по словам Геринга, они с Лёрцером «угнали» самолет и, пролетев над Шварцвальдом и Люксембургом, приземлились в Стене, где базировался 25-й полевой авиационный отряд 5-й армии. Но личное дело младшего лейтенанта Геринга полностью исключает подобное приключение: там просто сказано, что 28 октября 1914 года он был направлен на авиабазу в Стене для прохождения службы в качестве воздушного наблюдателя[4]. Продолжило ли командование 112-го пехотного полка требовать немедленного возвращения в часть Германа Геринга, которому грозил строгий арест и даже трибунал? Возможно, но в любом случае нашего героя очень скоро оставили в покое[5], потому что из первых же совместных полетов экипаж Лёрцер – Геринг начал возвращаться с очень ценными снимками расположения войск Антанты в районе Аргонского леса…
Стене находился всего в сорока километрах к северо-западу от Вердена, а 5-й армией командовал сам кронпринц Фридрих Вильгельм… Осенью 1914 года, после провала главного наступления к Марне, новый начальник Генерального штаба Эрих фон Фалькенхайн назвал Верден засовом, который препятствовал продвижению 4-й и 5-й армий на равнины Шампани. Французы в этом секторе сильно укрепили свои позиции, и тяжелой артиллерии никак не удавалось их разрушить по причине отсутствия достаточно точных сведений об их расположении: аэрофотоснимки делались с довольно большой высоты, так как самолеты воздушной разведки старались не попадать под адский огонь французских пулеметов, либо снимки оказывались смазанными из-за того, что пилоты по той же самой причине пролетали над французскими укреплениями очень низко и слишком быстро.
Именно в это время новички оказали германскому командованию неоценимую помощь: конечно, их биплан «Альбатрос» был самолетом крайне примитивным, его нижнее крыло делало минимальным сектор обзора наблюдателя, а бортовой фотоаппарат представлял собой громоздкий и неудобный агрегат. Однако друзья применили тактику, которая больше напоминала вольтижировку, нежели военное искусство: подлетев к цели, Лёрцер закладывал длинный вираж на низкой высоте, а Геринг почти полностью высовывался из кабины, цепляясь за кресло лишь пальцами ног, и направлял на объект съемки свой пятнадцатикилограммовый аппарат, меняя стеклянные пластины после каждого отснятого кадра… Вся операция продолжалась несколько минут под плотным огнем противника и повторялась столько раз, сколько требовалось! Естественно, навыки скалолазания, приобретенные в детстве, помогали Герингу, но мало нашлось бы альпинистов, которые решились бы исполнить подобный трюк на летающей трапеции в столь опасных для жизни условиях…
Как бы там ни было, результаты говорят сами за себя: высшее немецкое командование наконец-то получило точные схемы оборонительных позиций французов под Верденом и теперь могло корректировать огонь своей артиллерии. Лёрцера и Геринга часто вызывали в штаб, просили помочь расшифровать сделанные ими снимки, и там к ним вскоре стали относиться как к героям. Двадцать пятого марта 1915 года после успешного выполнения сложного задания, в ходе которого они зафиксировали точное положение батареи тяжелых орудий французов на высоте Талон, обоих приятелей вызвали в штаб, где кронпринц лично вручил каждому Железный крест 1-го класса. Через неделю они вновь отличились – в ходе налета французской авиации на Стене на своем лишенном вооружения «Альбатросе» вынудили вражеский бомбардировщик приземлиться на занятой немцами территории[6].
4
Тут, возможно, имело место назначение задним числом, что широко практиковалось в кайзеровской армии.
5
По мнению английского биографа Леонарда Мосли, длительное время поддерживавшего отношения с семейством Герингов после 1945 года, барон фон Эпенштейн якобы вступился перед военными властями за своего любимого крестника.
6
В журнале боевых действий 25-го полевого авиаотряда было записано, что «оба офицера за это удостоились чести быть представленными Его Императорскому Высочеству кронпринцу».