Геометрическое мышление Бюлова, опираясь преимущественно на опыт кабинетных войн XVII и XVIII вв., представлявших спор правительств без участия в нем народных масс, постаралось затем сузить понятие о базе в геометрически-географические пределы: база обратилась в известнейшем его исследовании в линию, соединявшую пограничные крепости-магазины, откуда действующая армия получала все свое снабжение. Дальнейшие писатели нашли возможность это понятие о базе, вследствие появления железных дорог, перенести на всю страну, ведущую войну, изнутри которой теперь непосредственно снабжаются войска. А между тем понятие базы следовало бы трактовать в духе Жан-Жака Руссо и некоторых беглых замечаний Бюлова не только с географической, но и экономической, социальной и политической точек зрения. Кое-какие замечания об этом имеются у Клаузевица и посвятившего всю свою жизнь на пересмотр его учения для нужд современности Блуме.
Пусть читатель подойдет к труду Бюлова с такой широкой точкой зрения и будет помнить, что армия, ведущая войну, базируется прежде всего на позиции господствующих классов воюющего государства, на их мощи и классовом самосознании; что затем она базируется на имеющихся в их распоряжении материальных средствах, т. е. на всем экономическом фундаменте государства, на его территории и населении, поскольку последнее охвачено органами военного учета. Затем армия базируется на всей подготовке государства для специальных военных целей — на инженерной подготовке пограничных районов, организованном для военных целей транспорте, беспрерывном потоке пополнений, военной промышленности и т. д. Если мы хотим понять явления военной борьбы и научиться успешно руководить ими, то нам надо обратить сугубое внимание на исследование условий базирования обеих сторон в каждом частном случае. Слабым местом русской армии в мировую войну была слабость русской буржуазии в ее тылу[1]. Эта слабая опорная точка не могла ни обеспечить тыл от революции, ни доставить достаточные материальные средства, ни дать армии многочисленный и классово выдержанный командный состав… Австрия позади фронта своих армий также разлезалась по всем национальным швам. В Германии наступательная линия военного командования совершенно оторвалась от тех пригодных лишь для обороны опорных точек, которые создала немецкая политика. Армии Фоша не вышли и не прервали путей сообщения германской армии с родиной, как этого хотела Антанта. Но эта связь, естественно, оборвалась и без вмешательства оперативного маневра: на четвертый год войны иссяк поток пополнений (в среднем 170 тыс. в месяц); а что поступало, то шло на минус, а не на плюс для ведения войны. Летом 1918 г. наступил этот разрыв германской армии со своими опорными точками, и несказанно быстро непобедимыми армиями овладело военное бессилие.
Вопросы базирования всегда играют огромную роль. В известном разрезе борьба вообще представляется борьбой за базирование… Бюлов в своем преклонении перед базой и выдвигаемыми ею массами иногда склонен был игнорировать моральные силы и рассматривал военные действия как простой подсчет соотношений сил обеих сторон. Он заходил так далеко, что иногда считал сами сражения лишь следствием безграмотности генералов, которые не в силах сделать в уме требуемые расчеты и которые нуждаются в очевидности, чтобы сделать необходимые выводы.
Конечно, эту точку зрения защищать нельзя. Нужна выдающаяся гениальность, чтобы сделать заранее тот подсчет сил, который выполняется историей с математической точностью на весах сражения; кроме того, такой совершенно точный гениальный подсчет никого не убедил бы, никогда пророчество не мешало событиям на земле идти своим ходом. Но несомненно, если мы возьмем в любой войне момент оперативного кризиса, мы убедимся тотчас же, какое решительное значение имеют условия базирования обеих сторон для разрешения его в ту или другую сторону.
И чем дальше отстоят от историка события какого-либо боевого кризиса, тем более склонным становится историк объяснять разрешение его не причинами, лежащими в самом событии, а условиями базирования. Исход осенней кампании 1813 г. сначала объясняли ошибками маршалов Наполеона, затем противоречиями между огромными массами, собранными Наполеоном, и методом действия по внутренним линиям; потом историки начали видеть объяснение неудач в молодости войск, в массах новобранцев, для надлежащей организации которых Наполеон более не располагал кадрами, потерянными им в 1812 г. в снегах России; а работы, вышедшие к столетнему юбилею, переносят центр тяжести объяснения на ухудшившиеся условия базирования Наполеона. Внутри Франции развивались процессы, ослаблявшие опорные точки наполеоновского могущества; французская земля начала давать рекрут «пальчиков», самострелов. Сообщения четырехсоттысячной армии Наполеона тянулись по одной грунтовой дороге на сотни верст от Дрездена на Эльбе к Страсбургу на Рейне. В этих условиях наполеоновская армия была обречена и на голод, и на быстрое таяние от недостатка пополнений, и на недостаток снарядов, сильно сказавшийся под Лейпцигом, и на разлагающее влияние пребывания на немецкой почве. […]
1
Этот пример основывается на заметке Дельбрюка в статье от 27 сентября 1914 г.: Delbrück H. Krieg und Politik 1914–1916. Berlin 1918. S. 57. —