Это решение, а равно и то, которое было принято кайзером, должно было свидетельствовать об отсутствии озабоченности, единственной предпосылкой для чего могла служить лишь твердая уверенность в нейтралитете Англии.
Летнее заграничное плавание являлось для флота завершением его ежегодной программы обучения. В награду за окончание повседневных учений отдельных кораблей, затем отдельных эскадр и, наконец, совместных учений всего флота мы посещали иностранные порты, вместо того чтобы проводить отдых в обычных условиях казарменной жизни.
Эта прогулка за границу служила не только для того, чтобы служба казалась еще приятнее: показывая флаг, мы тем самым поднимали наш политический престиж, особенно, если при этом выделялись достаточно внушительные силы.
Присутствие какой-нибудь канонерки, посланной в отдаленные воды, чтобы показать германский флаг, еще не служило для иностранцев наглядным доказательством, что страна, посланцем которой являлся этот корабль, располагала значительным флотом и сильной армией, способными обеспечить ей подобающее место в ряду прочих европейских держав. Демонстрирование флота на месте являлось более убедительным средством; вместе с тем оно показывало, на что были способны наши кораблестроители, и позволяло опровергнуть широко распространенное мнение, будто одна лишь Англия располагала самыми крупными и самыми лучшими боевыми кораблями. [22]
С лета 1909 года, в связи с ненадежностью политической обстановки, пришлось отказаться от посылки всего флота или более или менее значительной его части в отдаленные воды, например, в Средиземное море, а также от повторения практиковавшихся ранее посещений испанских и португальских гаваней на островах Зеленого мыса и Азорах. Таким образом, для заграничных походов оставалась одна лишь Норвегия, воды которой с их многочисленными фиордами весьма благоприятствовали нашим целям, позволяя распределить там корабли с таким расчетом, чтобы не надоедать местным жителям массовыми увольнениями команды на берег.
Исключением в ежегодных посещениях норвежских берегов, вошедших в обычай с 1910 г., явилось лишь лето 1912 г. В 1914 г. общая политическая обстановка побудила кайзера избрать для плавания тот же район, в который направлялся флот. Посещение восточных берегов Балтийского моря, хотя бы даже наших собственных портов, казалось не соответствующим общей нашей политической линии, которой мы придерживались в течение критического периода.
Между тем, поход в Норвегию лишил нас возможности путем передвижения флота на восток оказать давление на Россию с тем, чтобы побудить ее отказаться от военных приготовлений. Наиболее подходящим средством для оказания подобного давления обычно и являются морские силы, не нуждающиеся к тому же в предварительной мобилизации. Данцигская бухта явилась бы в данном случае замечательной якорной стоянкой: здесь легко могли бы развернуться для выхода в море крупные соединения флота (между тем как в Северном море выход из устьев Эльбы, Везера, Яде и Эмса был связан с большими затруднениями), а состоящие при них легкие морские силы нашли бы себе защищенную стоянку в Нейфарвассерской гавани.
При существовавших в то время внешнеполитических условиях выбор Норвегии в качестве цели похода казался совершенно [23] непостижимым: создавалось впечатление, точно мы сознательно закрывали глаза на возникшую перед нами опасность. Ясно, что никогда не было должным образом обсуждено и оценено истинное значение перспектив, которые открывались в результате посылки в балтийские воды мощных боевых сил вначале в виде предупредительной, а затем и в виде радикальной меры.
II эскадра, командование которой я принял в феврале 1913 г. от назначенного командующим флотом вице-адмирала фон Ингеноля, 14 июля вышла из Киля к Скагену навстречу кораблям, вышедшим из Вильгельмсгафена для совместных с нами упражнений, заключавшихся главным образом в решении тактических задач. Особенно ценными, именно на этом походе, были упражнения для вступившей в состав флота III эскадры, так как этой вновь сформированной эскадре в ее тогдашнем составе еще ни разу не приходилось участвовать в общих тактических учениях.
Практическое применение тактических истин, касающихся различных условий боя, представляло неисчерпаемую тему и из года в год давало новый и новый материал для тактических учений.