Множество планов было расстроено при столкновении с реальностью. Z-план предполагал, что англичане в ближайшее время не будут строить линкоры, и что у них не будет союзников, имеющих сильные флоты. (Это предположение основывалось на переоценке влияния американских изоляционистов и полностью пренебрегало откровенно враждебным отношением к Германии администрации Франклина Д. Рузвельта.) Имелся и географический ограничивающий фактор. Узкие проходы в Атлантику представляли проблему, которая еще более осложнялась совершенствованием техники и методов воздушной разведки. Проблему нахождения баз для кораблей, поврежденных в Атлантике, так и оставалась нерешенной. Здесь не мог помочь даже захват французских портов, который в то время считался нереальным. Самый большой из французских сухих доков — док Норманди в Сен-Назере — был слишком мал для линкоров Z-плана. Кроме того все французские порты находились в зоне досягаемости британской авиации.
На тактическом уровне англичане могли не дробить свои силы, а сосредоточить их для решающего сражения, пойдя на временное увеличение потерь конвоев или даже вообще приостановив на какой-то период их движение. Можно было предвидеть, что флоту Z-плана будет не хватать авианосцев, но эту проблему со временем можно было решить, после того, как первый авианосец покажет свою значимость. В плане чувствовалась явная ориентация на артиллерию — даже авианосцы имели мощное артиллерийское вооружение, не говоря уже о 27 подводных крейсерах. Это не кажется слишком странным, если учесть доктрины 1939, а также погодные ограничения на действия авиации в Северном море и Северной Атлантике.
Реальной она была или нет, но стратегия дробления сил Z-плана была странной комбинацией концепций торговой войны и fleet-in-being. Она имела целью установление господства на море. Для Германии лишить Британию ее господства на море означало установить свое. Германскую морскую торговлю можно было на время приостановить, зато британскую — ни в коем случае. Эта стратегия поставила вопросы, на которые западным морским державам следует ответить и в преддверии атомного века: сосредоточение линейного флота максимальной силы, тогда как прикрытие многочисленных конвоев требует его распыления; уязвимость разбросанных кораблей перед локальным сосредоточением сил противника или контроль над жизненно-важными коммуникациями; безопасность концентрации флота перед атаками вражеских авиации и подводных лодок или безопасность рассредоточения, мешающая противнику вести поиски; пассивная оборона конвоев, баз и соединений флота или более активные оборона путем патрулирования ключевых точек или дальней блокады. Все эти проблемы 3 века решали путем сосредоточения огромных линейных флотов, организации блокады и конвоев. Германские морские стратеги открывали все это заново.
В начале 1939 в Z-план были внесены небольшие изменения. Было аннулировано строительство 12 малых линкоров в пользу 3 линейных крейсеров (32000 тонн, 6 — 15" орудий). Была выработана система приоритетов, которая на первое место выводила строительство линкоров (из-за долго времени строительства) и подводных лодок, которые могли служить временной опорой. Эту часть программы следовало завершить к 1943. Редер считал утверждение программы Гитлером гарантией того, что война с Великобританией не начнется в ближайшее время.
Дениц и его руководство подводными силами с подозрением смотрели на Z-план, так как не верили, что Британия останется нейтральной столь долго. В результате в случае начала войны в Атлантике могли действовать только лодки при поддержке карманных линкоров (которые были относительно дешевыми и могли рассматриваться как "пушечное мясо"). Эти люди считали подводные лодки оружием достаточно сильным, чтобы перерезать морские коммуникации противника.
Однако для создателей Z-плана подводные лодки были всего лишь рейдерами и частью гораздо более крупного сбалансированного флота. Они опасались придавать слишком большое значение одной системе оружия, так как ей успешно могли противодействовать современное противолодочное оружие или системы поиска — как произошло с подводными лодками в 1917 — 18 годах. Реакция англичан на резкое увеличение численности подводных лодок, как предполагалось, будет крайне негативной. Это послужило политической уздой для морского командования. Ему также приходилось считаться с любовью Гитлера к линкорам. Он гордился этими гигантами, символизирующими достижения технологии. Фюрер пытался запомнить множество технических деталей, использовал различные справочники, чтобы при случае щегольнуть своими знаниями. Это постоянно приводило Редера в замешательство, так как он не желал заниматься подобной ерундой, а старался втолковать Гитлеру принципы большой стратегии. В подобных условиях любая попытка перенести центр тяжести кораблестроительных программ на подводные лодки была обречена изначально.