Приказ "избегать ненужного риска" вместе с уменьшением скорости "Хиппера2 и ухудшением видимости заставили Кумметца прекратить бой со значительно более слабым соединением противника. Эти его действия впоследствии одобрил Редер. Капитан 1 ранга Шербрук, эсминцы которого провели блестящий оборонительный бой, дождавшись прибытия помощи, заслужил Крест Виктории. Каждая из сторон потеряла по 1 эсминцу, англичане еще и 1 тральщик, зато "Хипперу" требовался ремонт в доке. Это более чем уравновесило повреждения британских эсминцев.
А тем временем переговоры германских кораблей произвели в ставке Верхового Командования Германии эффект разорвавшейся бомбы. Первым пришло донесение одинокой подводной лодки. Она находилась слишком далеко и не могла вмешаться, но все-таки передала: "По нашим наблюдениям битва достигла апогея. Я вижу красное зарево". Затем пришла радиограмма от Кумметца: "Прекратил бой и отхожу на запад". Гитлер был крайне встревожен положением под Сталинградом, где была окружена армия в 250000 человек. На суше действовал его приказ расстреливать всех, кто пытается отступать. Он постоянно скандалил с генералами, обвинял их во лжи, утверждал, что они не могут исполнять его приказов. В своей ставке в Восточной Пруссии фюрер с тревогой ждал исхода битвы с конвоем, надеясь, что сможет объявить народу о блестящей победе и с радостью встретить Новый Год. Эти две радиограммы подогрели его надежды на успех.
Но вечером ему показали сообщение британского радио, в котором говорилось о потоплении германского эсминца и повреждении крейсера. Гитлер спросил у вице-адмирала Теодора Кранке, представителя ВМФ при его ставке, почему нет никакой информации. Кранке объяснил, что необходимо соблюдать радиомолчание, а потом вызвал Штаб РВМ и потребовал послать запрос Кумметцу, чтобы уточнить обстановку. Редер запретил это, отказавшись запросить даже ответ одной буквой, хотя в ставке Гитлера бушевал настоящий шторм. Гитлер болтал с гостями и каждые полчаса дергал Кранке, пока вскоре после 4.00 не отправился спать.
Занялся первый день Нового Года, однако из Норвегии не пришло никаких известий. Кранке вызвал штаб флота и сумел узнать только что имел место бой с сопровождением конвоя и уточнил потери немцев. Вскоре после этого Редер прислал сообщение Кранке для передачи Гитлеру. Там говорилось, что информация задерживается из-за плохой работы телефона и радиопомех. Больше новостей не было. К полудню Гитлер пришел в состояние бешенства. Он подозревал, что флот нарочно скрывает информацию от своего фюрера — тем же самым иногда занималась армия. Он потребовал показать сообщения кораблей и разразился пламенной тирадой против крупных кораблей и их трусливых офицеров, совершенно забыв, кто именно отдал приказ "избегать ненужного риска".
Всю вторую половину дня Кранке требовал хоть каких-то известий из Альтен-фиорда. Он не получил ничего. В 17.00 его вызвали в ставку Гитлера, и тот опять обрушился на "бесполезные" корабли. Потом фюрер объявил, что принял твердое решение пустить на слом все тяжелые корабли, а их орудия и броню для сооружения "Крепости Европа", а экипажи разбросать по более активным легким кораблям. Единственное, что мог сделать Кранке — известить об этом Редера.
Наконец в 17.25 Редер сумел продиктовать Кранке отчет о бое, прибытие которого задержалось по целому комплексу причин. Гитлер спал. Но когда он проснулся, Кранке передал ему отчет. Но это уже не могло смягчить ярость Гитлера. Фюрер, который всегда действовал под влиянием минутных импульсов, даже и не думал о причинах происшедшего. Вечернее совещание превратилось для Кранке в кошмар. Обвинения сыпались градом. Корабли не сражаются до конца. Люфтваффе сделают то, что не смог сделать флот. Корабли не приносят пользы, но требуют много средств для их защиты. Их следует разобрать. Редера немедленно вызвали в ставку для встречи с Гитлером.
Кранке выпросил отсрочку в 5 дней, однако когда 6 января Редер все-таки появился, отношение Гитлера ничуть не переменилось. Гитлер начал с монолога об истории германского флота, упирая на неудачи надводных кораблей и провалы их командиров. Он повторил свое заявление о сравнительной ценности тяжелых кораблей, береговых орудий, подводных лодок и самолетов. Гитлер пытался уверить Редера, что списание крупных кораблей не есть признак упадка. Потом он приказал Редеру подготовить детальные предложения по списанию крупных кораблей, использованию их орудий, перестройке некоторых кораблей в авианосцы и ускорению строительства подводных лодок. У Редера почти не было возможности возражать, когда завершилась тирада, он попросил разрешения поговорить с Гитлером наедине. Он понимал, что это единственный шанс поговорить с фюрером разумно, так как он слишком часто работал на публику. Когда все вышли, Редер попросил отставки. Гитлер попытался переубедить адмирала, но Редер уперся. Он принял почетную синекуру и 30 января сдал дела. Это был конец 10-летней службы Редера Гитлеру. В качестве последней услуги Гитлер попросил Редера назвать имена двоих возможных преемников.